Ветреный (СИ)

Уезжаю вместе с родителями, прошу остановить в центре и под недовольным взглядом отца выпрыгиваю в шумную улицу. Не могу больше с ними, держать лицо и стараться не переломать пальцы в жестком захвате. Бля, да я всеми мыслями еще там, в доме этого урода, который запугал Ангела до дрожи.

Она боится отпустить себя и боится последствий. И, черт возьми, она до сих пор не верит в меня! Хотя бы на уровне связей. Может, хоть сегодняшний вечер вправит ей мозги и она будет вспоминать не только, как просила меня не трогать ее, но и как ее Тошик талантливо делал вид, что мы незнакомы. А его губа не заживала после встречи с моим кулаком.

Жалкий кусок дерьма.

Как замаячили крупные суммы на горизонте, так заткнулся и даже бровью не повел. Конечно, с другим мужиком сложнее, сукин сын не привык решать вопросы с тем, кто отпор может дать. С бабой интереснее, всегда в выигрыше и на коне. Блять, как же я его ненавижу! Ни разу ни к кому не испытывал столь лютого желания переломать кости и заодно пристрелить как собаку.

И он сейчас там с ней. Опять. Наедине.

Может делать, что хочет с ней…

Вот о чем она думает?! Что в ее голове? Почему не дается и вырывается, будто это я хочу сделать с ней что-то страшное, а дома полный порядок и семейная идиллия, которую я пытаюсь разрушить. Я же ее вытащить хочу, спасти! Блять, Ангел!

Я вдруг замечаю, что почти произношу слова вслух. Разговариваю сам с собой, как поехавший, и иду, не замечая дороги. Вокруг людный проспект, который не спит и ночью, и вспышки рекламных вывесок. В трех шагах угадывается бар, который я отлично знаю и потратил на него несколько нулей со своей кредитки. Но сейчас настроения нет, уже знаю, что так легко мне не полегчает. Бесполезно это, с таким же успехом можно на йогу записаться. Там мне точно “помогут”.

Мне Ангел нужна. Вот и все. Точка.

Без нее ничего не может.

Смеюсь, вытаскивая из кармана пиджака пачку сигарет. Выбиваю одну и думаю, что бухать и таскаться по клубам было легче, веселее как-то, чем страдать по одной-единственной бабе. Мне реально смешно и я зло усмехаюсь, не понимая, как докатился до жизни такой. Как меня повернуло после одной ночи и смяло все мысли вокруг Ангела. И ведь не жалею, внутри всё выкручивает, а мне лучше так, чем как раньше.

В пустоте.

Поворачиваю к вокзалу, рядом с которым всегда можно взять тачку напрокат. Открываю приложение каршеринга и запрыгиваю в бюджетный седан. В своей квартире я оказываюсь минут через двадцать, бронирую номер в отеле и иду в душ, чтобы после контрастных потоков отключиться к черту.

Утром меня поднимает звонок, который немного опережает будильник.

— Да, — хмуро бросаю в трубку, увидев на экране имя отца.

— Спишь? Опять в клубе зависал? Хоть по работе или опять ждать твоих фоток в желтой прессе?

Один раз. Один блядский раз я засветился в гнусной истории. Но ему плевать и вспоминать мне об этом будут до могилы. Причем моей, а не его. Такие, как мой отец, скорее всех вокруг похоронят, чем себя.

— Что случилось?

— Ты нужен мне в офисе. Срочно.

— В каком?

— У Белорусского. У тебя десять минут.

— Туда ехать…

Он отключается. Я буквально вижу, как отец тянется к рулю Ягуара и вырубает меня на полуслове. Я не привык его посылать, отец все-таки, но бунт уже бьется где-то в глотке. Только эта сделка для меня важнее всего, и сейчас точно не время проявлять характер. Я сцепляю зубы и собираюсь.

За десять минут можно успеть только на вертолете. Я опаздываю и молча прохожу по гулкому холлу в серых оттенках, потом немецкий лифт и еще один коридор с благодарственными письмами в рамочках. Отец оказывается в кабинете один и стоит у панорамного окна, его черный пиджак валяется на спинке дивана, а в помещении угадывается горьковатый запах сигар.

— Наконец, — выдыхает он, поворачивая голову в мою сторону.

Он только на людях показывает крайнее расположение ко мне, держит марку, так сказать.

— Здравствуй, — прохожу к окну и останавливаюсь неподалеку, заглядывая вниз.

— На тебе большой контракт, ты помнишь?

— Да, мы ужинали только вчера. У меня порядок с памятью.

— Я не нашел тебя в офисе утром. Хотя тебе следовало приехать первым и готовить сделку.

— Сейчас я в офисе.

Отец оборачивается и смотрит на меня так, будто я сказал что-то чертовски вызывающее. На грани оскорбления. Я выдерживаю взгляд и ничего не добавляю.

— Смотри, Ник. Я сказал на ужине, что всё зависит от тебя. Но мы ведь понимаем…

— Что последнее слово всегда за тобой, — я усмехаюсь и киваю. — Знаю, помню.

Я киваю еще раз и сваливаю. Злюсь, но немного помогает тот факт, что Антона не было в кабинете и он не в курсе моих урезанных полномочий. Пусть дальше думает, что его счастливый контракт в моих руках.

Я провожу половину дня в офисе, в деталях вспоминая, почему я терпеть не могу эту работу. Почему выбрал другую и почему тяжелого разговора с отцом не избежать. Когда подходит время встречи с Ангелом, спускаюсь на парковку и завожу свой внедорожник.