Ветры Империи

При первой возможности они, вместе с теплой компанией молодых придворных, покинули общий зал и расположились в уютной кабинке, разделенной хрупкими перегородками на четыре сектора. В каждом из них помещался широкий диван, а центр кабинки занимал стол, щедро груженный яствами и напитками. Над столом плавно вращалась перевернутая пирамида, сияя по всем граням сценами из очередной псевдоисторической постановки — сегодня особенно масштабной.

Скинув сапожки, Тина сразу же разлеглась на упругих подушках и опустила застежку комбинезона до пояса, обнажив холмики девственной груди. Эрик присел рядом и стал кормить ее с ладони квадратиками желе. Прикрыв глаза и давясь от смеха, Тина ловила подвижными губами его пальцы, но иногда кусочки шлепались ей на шею или на грудь и тогда Эрик с удовольствием подбирал их языком. Другой рукой он легонько щекотал ее маленькие розовые подошвы, отчего девушка звонко хихикала и поджимала пальчики, или небольно щипал сквозь мохнатые штанины. Все чаще его ладонь будто ненароком соскальзывала с худенького бедра Тины, осторожно раздвигала шерстяные пряди и через невидимый разрез касалась нежных, уже чуть влажных складок, и тогда девушка замирала в сладком томлении. Пока это было лишь игрой, ни к чему, в общем, не обязывающей. Они еще могли обменяться партнерами с любой из здешних пар либо вовсе покинуть кабинку и поискать себе другую компанию, а то и вернуться в зал,— все это могло случиться, однако Эрик предчувствовал иное: они подходили друг другу.

И большинство их компаньонов не торопились уединяться, только в соседнем секторе сразу отгородились занавесом угрюмый верзила Буйвол и столь же необщительная девица из рода Питонов. Впрочем, они угодили в этот состав случайно и явно не для разговоров. Зато остальные знали друг друга не первый день.

Напротив Эрика расположился испытанный приятель Биер, усадив на колени Гжину из рода Куниц, темную как смола и подвижную словно ртуть,— бывшее Эриково увлечение. С первой минуты Биер без церемоний запустил руки под ее полупрозрачные одежды, и неудивительно: они проводили время вдвоем уже который раз.

Последний сегмент оккупировал добродушный коротышка Эст. Сегодня он разжился сразу двумя подружками, хорошенькими крепышками Росомахами, но совершенно этим не смущался — о его ненасытности ходили легенды. Сам большой оригинал, он и девушек ценил за раскованность — вот и нынешние его симпатии приблизились к самой грани допустимого: их прикрывали только кожаные чулки да коротенькие платья, из-под которых то и дело мелькали тугие ягодицы.

— А все-таки жаль, дружище Тигр, что вы сегодня не фехтовали,— говорил Эст, обложившись девицами, словно подушками.— Ваше участие в поединках делает их вдвое зрелищней.

— Сегодня у меня постный день,— ответил Эрик, с улыбкой глядя на тиберийку.— Как правило, эти “жемчужины” очень мясисты.

— Вы правы, пышные телеса нынче не в моде,— вздохнул малыш.— Но вы обещали дать мне несколько уроков — помните?

— Раз обещал, о чем разговор?.. Только учтите, мой друг, скоро мне опять выходить на службу — Горн и так, наверно, меня заждался.

— Кстати, Эрик,— вмешался Волк,— отчего это ваш напарник не посещает Дворцовые вечеринки? Может, он скопец?

— Вот уж вряд ли! — рассмеялся юноша.— Просто, мне кажется, он предпочитает скрадывать зверя поближе к логову.

— Однако! — удивился Биер.— И кто же его избранница? Или у него их много?

— Друзья, воздержимся от сплетен! — весело воззвал Эрик.— В конце концов, это касается только его.

— Ну расскажите, вреднюга! — Гжина швырнула в него ягодкой.— Говорят, ваш друг такой забавный… Например, он обожает голышек — то есть любит раздевать своих подружек догола, представляете?

— Не знаю, милая, не знаю,— с принужденным смехом ответил Тигр.— В любом случае он сохранил нам Божественную, а за это можно многое простить, не так ли?

Гжина скорчила недовольную гримаску, а Эрик возблагодарил Духов, что у него хватило ума не примерять эту болтушку на роль… кого? Ах, черт!

— Наш красавец скромно умалчивает о собственных заслугах,— заметил Эст.— Но, между прочим, друзья мои, обратите внимание, как странно сходятся крайности: Божественная и рабыни одинаково наги, а кроме того, как Ю, так и голышки танцуют!.. И знаете, что-то в этом есть — ну в самом деле, зачем нам сейчас паковать себя в скорлупу, какой смысл? Жизнь стала уютной и безопасной, во всяком случае под городскими Крышами, за стенами блоков и дворцов, а наша привязанность к одежде и доспехам — предрассудок, не более. Так давайте же от него избавляться!

— Желаете учредить новую моду? — усмехнулся Биер.— Боюсь, вас не поймут.

— Ой, а интересно было б попробовать!..— вдруг загорелась Гжина, но тут же ойкнула куда громче, словно ее ущипнули, и оскалилась на Волка — тот рассмеялся.

— Псов на вас нет,— проворчал он благодушно.

— Кстати,— вспомнил Эрик,— а вы заметили, что с улиц пропали Псы? Будто сдуло!.. За целый день я не встретил ни одного.

— То-то вони поубавилось! — возрадовался Вепрь и защекотал своих молчаливых подружек.— Душечки мои, а вы-то что об этом думаете?