Ветры Империи

Безотчетно он вытер ладони о голые бедра. Было страшно и противно — до тошноты, но не было времени расслабляться. По одному беглец затащил трупы в пещерку, затолкал поглубже. Тот, кого он убил первым, оказался крупным мужчиной, но когда беглец натянул на себя его доспехи, то едва сумел застегнуть пряжки.

Полностью экипированный, беглец снова спрыгнул на тропу, огляделся и, закинув лучемет за спину, двинулся по тропе вверх, в спасительные горы. Что бы ни ждало его впереди, рабство пугало больше.

2

Ближе к окраине Эрик отпустил «двойку», и голыши без промедления покатили тележку обратно, бодро топоча пятками по мостовой. Отслеживая покатость городской Крыши, блоки были тут куда ниже, чем в центре, вокруг Дворцовой площади, хотя теперь это мало что значило: верные своим привычкам, огры уже настолько глубоко вгрызлись в здешнюю землю, что определять этажность родовых блоков снаружи стало затруднительно. Правда, до сих пор близостью блока ко Дворцу характеризовалось влияние рода.

Не спеша, Эрик прогулялся по радиальному проспекту еще дальше, к самой Срединной Стене, затем повернул и двинулся вдоль нее, украдкой озираясь. В этот поздний час жизнь в Нижнем Городе, если и не затихала вовсе, то, по крайней мере, с темнеющих улиц почти полностью перемещалась под прикрытие прочных стен, а из редких прохожих, попадавшихся Эрику на глаза, никто не показался ему подозрительным.

Пленочная Крыша потемнела уже окончательно, когда Эрик наконец вступил в проходную. С подчеркнутой учтивостью он поприветствовал постовых — в ответ те ухмыльнулись вполне беззлобно, что настораживало. Конечно, ночные стражники куда пожиже Дворцовых, однако и те, и другие звались имперцами и одинаково не терпели Стражей. Но не станут же они пакостить в открытую?

Озадаченный, Эрик вышел наружу, уже по другую сторону прозрачной Стены, и невольно поежился: здесь оказалось заметно прохладней. Дальше начинался город Низких, а значит, заканчивался порядок. Вместо сплошных каменных массивов, разделенных радиальными и кольцевыми проспектами, тут теснились друг к другу тысячи разнокалиберных строений, образуя вокруг Верхнего Города один громадный лабиринт. Впрочем, Эрик уже ориентировался в нем довольно свободно.

По привычному маршруту он проследовал вдоль темных домов, ежеминутно поворачивая, проскакивая улочки и дворики, нередко погруженные в абсолютную тьму — и тогда Эрику приходилось пробираться по памяти, если не ощупью.

Наконец он шагнул в знакомый и тоже черный проход, за которым уже начинались освещенные кварталы, и… накрепко увяз в чьих-то жестких лапах. Тут же напрягся, рванулся изо всех сил и — продрался. Однако вся воинская сбруя осталась позади, вместе с пластиковым нагрудником и мечами. Ловкачи!..

— Ну-ка, красавец наш, — раздался из темноты насмешливый голос, — покажи, чего ты стоишь сам, без этих своих колдовских прутиков!

По сторонам вспыхнули фонари, озарив крохотный дворик, отовсюду стиснутый унылыми серыми стенами с редкими дырами окон. Прыгнув к центру, Эрик крутнулся на одной ноге: все проходы оказались закупорены ухмыляющимися Дворцовыми стражниками — матерыми хищниками, почти сплошь набранными из лишенных рода или даже шатунов и люто ненавидевших имперскую знать. А на Эрика они давно зубы точили, да только он неизменно их переигрывал — до нынешнего раза.

— Чего молчишь? — спросил тот же голос, и теперь Эрик разглядел говорившего. — Язык проглотил? А ведь раньше болтал, точно вестник!

Судя по готовности, с какой заржали Стражники, обращался к нему вожак здешней стаи — кажется, Эрик даже припомнил этого коренастого верзилу, одного из многих, кому он прописал легкое кровопускание для успокоения нервов. Не все ли они здесь собрались?

— Не в этом ли источник твоего красноречия, парень? — поинтересовался вожак, взвешивая на пальце Эрикову сбрую. — А может, добавить сюда и твой язык?

Стражники разразились новым взрывом хохота, и Эрик вдруг содрогнулся. Все это уже было: и багровые блики, скачущие по каменным стенам, и гогочущие имперцы, и отвратительная беспомощность… И страх!

— Получи! — рявкнул Эрик, единым движением срывая с себя пояс и разворачивая его в длиннющий кнут. Яростная волна с ускорением прокатилась по сужающемуся ремню и самым его концом коснулась лба насмешника. Из-под лопнувшей кожи тотчас брызнула кровь, заливая глаза. И прежде, чем опомнились остальные, Эрик провел по кругу серию хлестких ударов, сшибая с физиономий стражников ухмылки, отбрасывая тех в глубь проходов.

Но уже через пару секунд на окровавленные лица имперцев надвинулись забрала, из ножен с лязгом вылетела дюжина клинков и кольцо врагов стало сжиматься вокруг Эрика. Будто затравленный волк, он закрутился на месте, без надежды выискивая прорехи в стальной стене.

— Эй, назад! — вдруг заорал вожак. — Слишком это просто.

Растолкав своих, он бесстрашно пробрался вплотную к Тигру, ежесекундно вытирая со лба кровь. Теперь он рисковал глазами: Эрик едва себя сдерживал.