Ветры, кони и дороги

Глава 8. Бывают ли в школе смерчи

Сцена в кабинете завуча была омерзительна! Картинно закатывающий глаза чуть ли не в полуобмороке Бычков едва слышно рассказывал, как известный хулиган Кирюша угрожал ему, подговорил своего приятеля Степана, и они превращают его жизнь в кошмар.

— Это же буллинг!!! Они издеваются над моим сыном!!! Они превращают его жизнь в сплошной ужас! — орала мама Бычкова. — А эта мерзкая девица Славина ударила моего мальчика! Да как она посмела!!! Да я её! Да я ей!!!

Ирина Борисовна была учителем уже давно, да и завучем тоже, а вот кем она не была так это дурой. Проблем с Кирюшей Злотовым у них было предостаточно, это чистая правда. Только вот с некоторого времени эти проблемы куда-то испарились! Просто растаяли, как и не было их. Да, душой компании он не стал, зато с Катей Славиной и новеньким Степаном Ястребовым они по-настоящему хорошо сдружились. Это было очень заметно. Опытный учитель всегда краем глаза отслеживает, что может натворить потенциальный источник беспорядков. А тут источник вечного беспокойства и напряжения Злотов вместо того, чтобы продолжить разрушительную деятельность, превратился в нормального мальчишку. До сегодняшнего выступления мамы Бычкова Ирина Борисовна была в этом уверена! А эти крики про Славину!!! Катерину подозревать в том, что она кого-то ударила, Ирина Борисовна могла бы в самую распоследнюю очередь. После себя примерно.

— Катя, это правда? — завуч перевела глаза на стоящую рядом с Злотовым и Степаном Катерину. И чуть на ногах устояла, когда та безоблачно улыбнувшись, кивнула.

— Да вы посмотрите на неё! Это же законченная хулиганка!!! — вопила мадам Бычкова.

— Катя, но почему? — Ирина Борисовна удивлённо подняла брови.

— Вот почему, — Катерина с завидным самообладанием проигнорировала крики мамы Бычкова и показала Ирине Борисовне фото на экране смартфона.

— Что это? — ахнула завуч.

— Это я, Ирина Борисовна. Во втором классе я упала, так неудачно, да вы сами видите, кто-то сфотографировал, да и забыл, а вот Андрей эту фотографию мало того, что хранил, так и начал сейчас всем рассылать. Такая обидная фотография. Правда же? Я, когда узнала, что он это делает, была в таком шоке, что не сдержалась.

— Да это он, он и фотографировал!!! Это же Злотов делал! — заорал Бычков.

— Андрюшенька, я же не видела, кто именно фоткал. Я упала, так как ты мне подножку подставил, — нежно улыбнулась ему Катерина. — И даже если это Злотов делал, ему тогда сколько было? Примерно лет восемь или девять, да? А вот рассылаешь ты это сейчас. Сам понимаешь, отследить кто рассылкой такой занимается, не просто, а очень просто. А тебе сейчас сколько? А, да, уже четырнадцать есть! Правда?

Андрей, как завороженный кивнул. Катерина понаблюдала ряд изменений дивных, происходивших на лицах Бычковых, медленно осознающих, что массовая рассылка столь странных фотографий в уже осознанном возрасте может иметь не самые приятные последствия, и повернулась к завучу.

— Ирина Борисовна, уж не знаю, что будет, когда папа вернётся из плавания. Не знаю… — Катерина задумчиво рассматривала колышащуюся у окна занавеску.

— То есть что будет? — внезапно ослабевшим голосом спросила мама Бычкова.

— Ээээ, это такая на самом деле нехорошая вещь… — Ирина Борисовна в душе аплодировала своей ученице так красиво погасившей все крики, вопли и угрозы скандальной мадам. — Ребята, идите на урок, я вас больше не задерживаю. Катя, я потом позвоню твоей маме и постараюсь убедить её, чтобы она не давала ход этому делу. А вот вас я попрошу остаться! — она с трудом исключила из последней фразы упоминание о Штирлице, которое прямо просилось на язык, и строго посмотрела на Бычкова, у которого самоуверенное выражение лица исчезло как по волшебству. — Андрей, да как же тебе это в голову пришло?

За закрывающейся дверью кабинета завуча начинался десятибалльный шторм, а вопли мамы Бычкова, на сей раз адресованные сыночку были слышны до конца школьного коридора.

— Дааа, вот кому я не завидую, так это Андрюшеньке нашему! — провозгласил Степан.

— И не говори, — кивнул головой Кир. — Я вот думаю, каково это окружающим? Стоит такая примерная девочка, коса ниже пояса, мило улыбается, а потом рррраз, и мало того, что Андрюшеньку при всех приложила, так ему в результате ещё и голову откусят за это!!! — он довольно ухмыльнулся, слушая переходящий в ультразвук, визг мадам Бычковой.

— Кать, а Кать, ты меня прямо пугаешь, — широко улыбался Степан.

— Не пугайся, Стёпочка, я же добрейшей души человек, — Катерина рассмеялась. — Это была самозащита. Она бы массу гадостей могла наговорить, и пакостей сделать. А нафига нам это?