Ветры, кони и дороги

Алекс сделал шаг к Катерине и вдруг завертелся на месте, подхваченный сильным порывом ветра. Ярик совершенно не переносил, когда кто-то угрожал его хозяйке! А тут и защитить можно, и позабавиться! Он просто мечтал о таком случае! И вот он, его звездный час! Он откинул остальных участников футбола подальше, и засвистел у Катиного плеча.

Катерина опустилась на колени и не обращая никакого внимания на отброшенных и с трудом поднимающихся с земли футболистов завывающих на разные лады, и на Алекса, закружившегося так, что он обхватил ствол старой липы и всё никак не мог её отпустить. Она гладила и успокаивала всхлипывающего щенка. А потом посмотрела на Сашу, хотела попросить его помочь, подержать малышку, пока она хоть платок достанет, мордочку ей промокнуть. Саша Пастухов стоял в паре шагов и брезгливо смотрел на собаку.

— Кать, отпусти ты его уже. Ты вон вся уже какая грязная! А собака явно бездомная, больная и заразная, наверное. Ты иди в школу, руки вымой, — у него даже нос морщился от отвращения.

— Саш, ты что? Куда же я его отпущу, то есть её? Это девочка, — Катерина недоуменно подняла на Сашку глаза.

— Да какая разница, девочка, мальчик. Это же источник, рассадник заразы! У меня мама врач, она мне никогда не разрешала даже подходить к этим лишайным и блохастым гадостям. Их вообще надо всех отловить и усыпить! Гадят в песочницы и вообще, грязь от них! — Сашка открывал рот, говорил слова, а у Катерины голова закружилась, ей показалось, что от него летит грязь о которой он только что вещал. Такая дурно пахнущая, гнилостная и жирная грязь. — Тебе срочно надо домой и постирать всё и продезинфицировать!

— Как же так? Он мне так нравился! Он же такой хороший! И тут… — Катерина снизу вверх смотрела на Пастуха и просто поверить не могла!

— Кааать, ты меня слышишь? Брось ты это и беги руки мыть! И я тебе гель дезинфицирующий дам чтоб руки обработать. Мне мама всегда говорит, что нельзя в такой гадости даже подходить, а ты вон на руки взяла!

Вокруг них собрались мальчишки и девчонки из обоих классов. Кто-то смотрел сочувственно, кто-то с омерзением и брезгливостью. Девочка, которая училась вместе с Пастуховым, Мила, положила ему на локоть руку. — Саш, она вообще такая странная. Все говорят!

— Да, знаешь, Саш, ты прости. Я, наверное, и правда, для тебя странная слишком. Я не буду бросать щенка, и поливать руки спиртовым гелем. Поставь, пожалуйста, мой рюкзак и иди себе, — Катерина злилась страшно. И на себя, как же она могла так ошибиться, и на этого чистоплюя! — И знаешь, твоя мама не права. Нам от собак передаются только лишай и глисты. Других общих болезней у нас нет. Но лишай ты и от человека можешь подхватить, в метро, к примеру, а глисты запросто получишь, съев клубнику, не очень хорошо вымытую. Хотя, что я говорю! Тебе же наверное, её кипятком обдают! А, можно ещё бешенство подхватить, это да, правда. Но, от этих, — тут Катя кивнула на Макса и Алекса. — От этих, по-моему, его тоже можно подхватить! — Катерина призадумалась, как бы не выпуская щенка, взять рюкзак, физру и сменку, которую она кинула на дорожке, увидев футболистов, но из толпы уже появились Кир и Степан. Кир поднял её сменку и сумку со спортивной формой, а Степан отодвинул Сашку, словно тот бы неодушевлённым предметом и взял Катькин рюкзак, закинул его себе на плечо и помог Катерине подняться.

— Пошли, уже. Чего ты ему объясняешь… Подержать её? — Степан смотрел на Катерину. — Нет? Ладно, пошли, Айболит!

— Степан!!! — голос Ленки мог бы резать металл. — Степан! Ты что? Со Славиной идёшь?

— Ага, — Степан даже не обернулся, догадавшись, что чем быстрее он свалит из поля зрения Ильиной, тем меньше гадостей про себя услышит. Он быстренько доволок Катерину со щенком до машины, запихал их обеих на заднее сидение, дождался Кира, нырнувшего на переднее и с облегчением выдохнул. — Вроде дёшево отделались! А, Кир?

— Да, малой кровью, — Кир отлично видел выражение лица Любы, не сулившее ему ничего хорошего, и был рад убраться как можно дальше и желательно надолго.

— Вы о чём? — Катерина успокаивала поскуливающую щенулю и за разговором не следила.

— Не заморачивайся, это мы так, о разных людях, — хмыкнул Степан, поймав в зеркале весёлый взгляд водителя, имевшего своё мнение о манерной девице, которую ему пришлось возить последнее время.

Ярик за машиной не спешил. Он ещё не всё сделал. После его коротких, но яростных порывов, восьмиклассники, пинавшие щенка, сами катались по земле, словно их кто-то ногами бил, и Сашка получил в физиономию приличный шлепок грязи, прилетевший с внезапным порывом ветра.

— Можешь себя проде… проди…, тьфу, — Ярик не любил незнакомые слова. — Короче самому себе лицо паскостью мазать! Грязь-то я тебе пожирнее выбрал!