Ветры над провинциальным городом

Ощущение этой, такой жизненной действительности только лишь и важно, и эту глубокую и единственную действительность не ощущает никто, об этом не говорит и не думает никто, правда, понять эту действительность — значит, стать для всех странным, одиноким, далёким, чуждым, непонятным, повсюду, для всех и всем совершенно по-идиотски лишний! А как раз в этом и проблема! Нужно сражаться день и ночь за эту действительность, и через эти гримасы и ужасы, безумцев и подлецов пробиться к уединению и к этой чистой, ветреной, звёздной купели. Действительно нужно уйти! Нужно уйти в свободные, голубые просторы! Нужно уйти! Слева остаются грязные очертания города и мерцание фонарей, лают собаки, город пустой, чуждый и отвратительный, а фонари на окраинах горят одинаково тоскливо, жутко, словно в то далёкое время, когда мы страдали из-за женщин (и из-за одной, и из-за другой, и из-за третьей), всё остаётся позади нас, собаки лают, а человек с палицей идёт по ясному небу между Орионом и Плеядами, и его шаль развевается в пространстве. Это существует в действительности, как самая истинная и самая глубокая реальность. Гармония мирного и тихого глубокого дыхания далёких пространств, где нет ни дождя, ни церквей, ни учительской, ни тетрадей по математике, ни каких-либо сумасшедших, обволакивающих человека своим бредом как слюнявые улитки. Ветер свистит, человек идёт смело и уверенно, звёзды скрипят под ногами, и всё позабыто. Человек теперь больше не какой-то определённый человек, Рафаэль Кукец, учитель математики и физики в такой-то и такой-то средней школе, и не проживает в маленьком провинциальном городе с кишащими клопами кафанами и тремя памятниками (двумя генералами и одним монахом). Грязные улицы, опущенные занавески, запертые на замок двери, а в тавернах вино, одиночество и дым. Ох, как должно быть неприятно жить в такой маленьком городе, где человеческие головы — лишь водянистые тыквы, наполненные пошлой мешаниной, и где всё ограниченно и скучно. Вот так нужно взбираться вверх, на ветру, свободно, энергично, решительно! Рафаэль Кукец отхлебнул ветреного эликсира, наполнился им словно параплан и летел всё дальше. Он энергично продвигался вперёд шаг за шагом, ударяя своей деревянной палицей звёздные миры слева и справа, будто разбивая стекло. Звёзды и солнца разлетались, сверкая в голубом стеклянном пространстве, а глубоко внизу над городом северный ветер насвистывал песни, полные кислорода, который поднимался на поверхность и пенился, как пузырьки над болотом. На следующее утро прохожие нашли тело Кукеца на туманной железной дороге, и власти смогли установить личность трупа только после необычайно долгого расследования. Был ли это несчастный случай или самоубийство — определить было невозможно.

1924