Ветры ненастья. Книга 1. Быть собой (СИ)

Теперь следовало очистить сознание от всех посторонних мыслей, отрешиться от этого мира, и заглянуть внутрь себя. Это было сложно, но Трегоран старался. Он пытался нащупать внутренним зрением свою собственную душу, непрерывно шепча заклинание. Оно было простым, но повторять ключевые слова требовалось непрерывно, с определенным ритмом, не сбиваясь ни на такт. При этом мысленно воспроизводить заклинание как раз было нельзя - в этом отношении свиток был категоричен.

"Спасибо учителю", - подумал Трегоран, тотчас же заставив себя перестать думать. Это было невероятно сложно. Сотни мыслей, которые даже не воспринимались в обычное время, тотчас же начали лезть в голову, буквально вопя о собственной значимости.

Юноша три раза бросал монотонный речитатив и открывал глаза, и трижды возобновлял свое бдение. В какой-то момент ему начало казаться, что ничего не выйдет и что письмена, найденные в библиотеке, не стоят и ломаного гроша.

Неожиданно он ощутил легкость, а затем понял, что видит яркие звезды. Юноша моргнул. Или ему показалось, что моргнул? Во всем теле он ощущал такую воздушность, такую раскрепощеннось...

Неожиданно его взгляд сместился вниз, и волна паники захлестнула Трегорана. Он увидел самого себя, замершего на крыше дома. Вслед за страхом накатила эйфория.

- Получилось! У меня получилось! - он рассмеялся и осмотрел себя, точнее, свою душу. Та ничем не отличалась от оригинала, что несказанно радовало Трегорана. Очень-то ему не хотелось быть бесформенным облаком или чем-то подобным.

Он осмотрелся - в этом призрачном мире все выглядело как-то по-другому, как-то... У Трегорана не хватало слов, чтобы описать свои увиденное. Все вокруг было каким-то иллюзорным, меняющимся, подернутым дымкой, и, одновременно с этим, невероятно реальным. Причем Трегоран так и не понял, чем именно он видит - у духа по идее не могло быть глаз. Решив, что с этим он разберется позже, юноша задумался.

"Так, а что теперь"?

Первое, что приходило в голову, так это побродить по городу, невидимым и неслышимым, однако Трегоран помнил, строки, дописанные в самом низу первого свитка. Они гласили: "Да не осмелится наделенный силой освобождать дух свой более, нежели на стражу одну, ибо начнет пламя его, лишенное оболочки телесной ослабевать, и будет истончаться оно поколе не потухнет. И как свершится сие, падет тело замертво, а дух отправится в подземное царство".

Значит, нужно быть аккуратным.

Он подошел к краю крыши и посмотрел вниз.

"Дух не должен разбиться, если упадет".

Нет, определенно не должен.

Трегоран зажмурился и шагнул вниз. Ни чувства падения, ни боли, ни хруста сломанных костей. Он осторожно открыл один глаз, затем - второй. Все было в порядке - чародей завис в воздухе.

"И как же мне спуститься"? - задумчиво проговорил Трегоран. - Как бы это сделать?

Он решил попробовать мысленный приказ.

"Я спускаюсь, спускаюсь"!

Призрачное тело послушалось, медленно начав движение к земле. Когда до нее оставалось всего ничего, Трегоран приказал себе:

"Стоп"!

Его призрачные губы разошлись в ухмылке - пока что все шло легко. Он представил, как идет по дороге, и ноги опустились на камни, он даже почувствовал их. Или подумал, что почувствовал?

"А какая разница"!

Мысль о том, куда следует направиться пришла в голову сама собой - почему бы не посетить дворец на самом верхнем холме. Место, где его экзаменовали?

Сказано - сделано, и спустя какой-то миг бестелесный дух понесся вперед. Он не чувствовал усталости, легким не требовался воздух, да и были ли эти легкие? Не останавливаясь, Трегоран с интересом смотрел по сторонам. Мир отсюда выглядел совсем иначе - тусклый, словно подернутый дымкой, с появляющимися кое-где яркими пятнами. Туда, кстати, юноша не ходил, рассудив, что разбираться во всем нужно постепенно, а пока хватит и небольшой пробежки.

В призрачном состоянии Трегоран двигался гораздо быстрее, нежели в человеческом, иначе никогда бы ему не совершить восхождение за столь короткий промежуток времени. Но вот он поставил ногу на последнюю ступеньку и остановился. Величественное строение возвышалось, нависая над глупцом, решившимся потревожить его ночной сон. Тимберцу стало не по себе от пришедшей в голову мысли, и он поежился. Хотя, казалось бы, разве дух может испытать холод?

Вопрос был, скорее, риторическим, и Трегоран, улыбнувшись самому себе, двинулся вперед. Раз уж пришел, стоит хотя бы поглядеть, как оно там, внутри.

Оказавшись у подножия дворца, он заметил нечто странное - стены, колонны, сама дверь, неярко мерцали нежно-голубым цветом.

"И что это такое"? - тотчас же насторожился юноша. Ему стало страшно. - "Глупости, чего мне бояться? Решительно нечего".

Несуществующий желудок с этим не согласился, подскочив к несуществующему горлу, и Трегоран попятился. Вечер неожиданно перестал быть милым и радостным, со всех сторон к нему устремились тени, и живое воображение молодого человека тотчас же описало, какие монстры и в каких количествах притаились в них.