Ветры осени

— Он уест дальнего родича, которым его всю жизнь попинали, и солидный кус земель с торговыми путями. Ну и о долге некому будет вспоминать. Но тут, возможность шаткая, мы должны убедить Бейла.

— А если король двинет на нас все силы? — Осторожно спросил Уго.

— Не посмеет. — Ответил Крас, выпрямился, складывая руки на груди. — Придётся обнажить границу, а сарацины не дремлют. Да и норманны на побережье сразу бросятся.

— По сути, у нас паритет. — Заключил седой. — А теперь, малыш, иди спать, время позднее.

— Нет! — Воскликнул Уго, топнул. — Я должен учиться, и этому... вдруг... вдруг папа не вернётся!

Мужчины переглянулись, Крас мрачно кивнул и рыцари чуть расступились, освобождая место.

***

Орландо в задумчивости сидит на кровати, закутавшись в одеяло, и потягивает горячее вино с травами из кружки. Взгляд устремлён в стену, зрачки мелко подрагивают, будто следя за мошкой. В ушах звучит призрачный голос, который слышал, пока валялся в бреду. Слова кажутся осмысленными, но их значение ускользает. Орландо прикусил кончик языка, на лбу пролегли складки, а брови сдвинулись к переносице. В разуме сверкают искры узнавания, но гаснут быстрее, чем он ухватится за них.

Мышцы на плечах подрагивают, а вместе с ними и кончики пальцев.

Стук в дверь вырвал из транса. Орландо дрогнул и крикнул:

— Входите.

Дверь отворилась и в комнату вошёл Крас. Молча взял со стола кувшин вина и опустился на табурет, повернулся к Орландо.

— Выпить на ночь захотелось?

— Угу, все планы сорвались... нужно же хоть что-то приятное? Как твоё здоровье?

— Сносно. Говори чего хочешь?

Крас вздохнул и покачал головой, приложился к кувшину. Сделав пару глотков, крякнул и утёр губы рукавом. Посмотрел в глаза Орландо, долго и не мигая.

— Ты один в один Орландо, которого я знал, когда был мальчишкой.

— Уже слышал.

— Не перебивай. Если мой информатор прав, то некто вырвало у тебя пятнадцать лет жизни. Стерев память и омолодив. Уж не знаю зачем. А... по глазам вижу, не веришь.

— А сам бы поверил в такой бред?

— Нет, конечно. Но... Винченцо сможет развеять твои сомнения, уж поверь.

— Угу, вот только он в тюрьме, где-то в Риме.

— Собственно поэтому я и пришёл. Пожалуйста, освободи Винченцо!

Орландо опустил кружку, вперил взгляд в Краса и вздёрнул бровь.

— Ты. Предлагаешь мне. Просто отправиться в Рим, ворваться в тюрьму и доставить герцога сюда? Полагаю, попутно мне надо будет вырезать всю гвардию короля, стражу да и самого помазанника?

— Ну, с гвардией не желательно, да и короля... смута из-за пустого трона не шибко привлекает. Но в целом, да.

Орландо хрипло засмеялся, откинулся назад и зашёлся булькающим кашлем.

— Это безумие... — Просипел мечник, согнувшись и прижимая ладонь к груди. — Полный бред. Ну уж нет, ты буквально отсылаешь меня умереть!

— Винченцо знает, где похоронен Серкано.

Кружка в руке Орландо затрещала и треснула, вино хлынуло из трещины под ноги и на кровать. Взгляд мечника опасно сузился. Орландо медленно поднялся, не спуская взгляда с нанимателя и прорычал:

— Если ты солгал, я убью тебя.

— Так ты согласен?

Вместо ответа Орландо развернулся и вышел из комнаты.

Глава 24

Винченцо обвис на цепях, колени не держат. Узкие кандалы впились в запястья, а пальцы болезненно покалывает из-за недостатка крови. Голова безвольно провисла, подбородок упёрся в грудь, покрытую свежими порезами. Палач ухватил за волосы, рывком поднял. Свет факела упал на измождённое лицо, покрытое фиолетовыми пятнами. Правый глаз заплыл, а в левом едва угадывается искорка разума. Некогда аккуратная бородка эспаньолка отросла и слиплась от крови. На щеках топорщится щетина и струпья коросты.

— Как думаешь Бор, — спросил помощник палача, стоящий в дверях камеры и неспешно складывающий инструмент на тележку, — чем он так не угодил королю?

— Знать. — Философски протянул палач, разглядывая лицо жертвы. — Вечно грызётся, я слыхал у французов вообще настоящая преисподняя при дворе.

— Оттого, что они гадят прямо в коридорах и мыться боятся?

— Не... хотя и это тоже, в общем мне один рассказывал, что французы наследника престола по приказу антипапы в тюрьму посадили, а на харю железную маску приварили!

— Врёшь!

— Возможно, сам не поверил, зачем наследника сажать-то? Его зарезать надо было! Вон, как наш король своего старшего братца.

— Да я про маску, человек помрёт сразу.

— А... и точно. Ты закончил? Пошли отсюда, пива хоцца.

Когда дверь за ними закрылась, Винченцо с натугой подтянулся и встал на ноги. Схаркнул багровый сгусток и осторожно потянулся цепи. Вздохнул, слишком крепкие, такими и бык не порвёт. Ладно, у него есть время до утра... или когда там приходят дознаватели. Нужно подумать, что им говорить и как сбежать... Может удастся подкупить?

Герцог глухо засмеялся, скривился от острой боли и затих. Сколько его здесь держат? Неделю, не меньше. Хотя в каменном мешке сложно следить за временем.

Через узкую решётку на двери в камеру упал золотой свет, Винченцо застонал, жмурясь. Свет пронизывает веки и впивается в зрачки раскалёнными иглами. Лязгнул замок, заскрипели петли, а свет стал невыносим.