Ветры Запада. Книга 2 (СИ)

— Не совсем так, — с грустью сказал Оттон. — Мне вполне хватает моей Баварии, я никогда не хотел стать императором. Хотя мог — я всё-таки старший сын, и ещё вопрос, у кого больше прав на корону. Но Конрад не оставил мне другого выхода — он сумел отобрать у меня Ландсгут, и дело идёт к тому, что империя на этом не остановится. Конрад многих обидел, не только меня. Понимаете, барон — он мой брат, и я действительно отношусь к нему как к брату. Но я различаю брата и императора. Конрад всегда бредил величием империи — он собирает империю без оглядки на нас, имперское дворянство, и мы с этим не согласны. Церковь пользуется нашим недовольством, чтобы урвать себе как можно больше, и это мне тоже не нравится.

Я понял, что сейчас я как раз и услышу то, зачем меня сюда зазвали.

— Я хочу, чтобы вы поехали к Конраду и передали ему мои предложения.

— Почему я, ваше высочество?

— Вы незаинтересованный посредник с хорошей репутацией, — пожал плечами он. — Вы рядом, к тому же немного мне должны, так почему бы и нет?

Я молча кивнул — действительно, почему нет?

— Передайте ему, что церковь, наконец, склонила большинство в коллегии курфюрстов в мою пользу. Мне даже не надо воевать — как только Конрад умрёт, корона перейдёт ко мне. Но я предпочёл бы другой вариант — Конрад передаёт корону Дитриху, империя возвращает Ландсгут, и другие земли, отобранные у наших сторонников. Тогда я откажусь от любых притязаний, и церковь остаётся ни с чем. Империя что-то потеряет в любом случае, но таким образом она потеряет гораздо меньше.

Глава 19

— Постой-ка, любезный, не спеши так, — придержала Лена слугу. — Пойдём не торопясь. Ты мне что-нибудь расскажешь, а я послушаю.

— Мне приказали вас проводить и сразу же возвращаться, — нерешительно возразил слуга.

— Скажешь мажордому, что я тебя задержала. Что захотела посмотреть картины. Тем более, тебе врать-то и не понадобится, это так и есть, — небрежно отмахнулась Лена, останавливаясь у очередной картины, изображающей какого-то надутого толстяка в пышных одеждах. — Покажи мне свою ладонь, — приказала она.

Тот нерешительно предъявил ладонь, на которой тут же каким-то незаметным образом появилась серебряная монета.

— А ещё у этого пфеннига есть братец, — заговорщически улыбнулась Лена, подбрасывая и ловя такую же монетку. — Расскажи мне всё про госпожу Ладу.

— Я про неё мало что знаю, — слуга ещё сопротивлялся, но выглядело это уже не очень убедительно.

— Вот и расскажи мне всё, что знаешь, — с напором распорядилась Лена, и тот сдался.

— Красивая, но очень уж дикая, — доложил слуга, осторожно стрельнув на неё глазами.

— Дикая? — сделала круглые глаза Лена, про себя, впрочем, совершенно не удивившись. — Это как?

— Ну, есть у нас такой Ганс, — начал объяснять слуга, — вечно к служанкам вяжется, но так-то безобидный. Вот он её как-то раз приобнял слегка…

«Да, да, кто же не знает, как безобидные солдаты приобнимают, — саркастически подумала Лена. — Зажмут в тёмном уголке и приобнимают слегка».

—… так она его избила и с лестницы спустила, — драматически завершил он свой рассказ. — Руку он там сломал, ещё что-то себе повредил.

— Ай-яй-яй, — фальшиво посочувствовала Лена. — А кстати, если солдат так зажмёт дворянку — что ему полагается?

— Смотря какую дворянку, — рассудительно ответил слуга. — Плетей точно получит, а так и казнить могут.

— Так госпожа Лада ведь дворянка, значит, он легко отделался.

— Ведьма, и дворянка? — с недоверием вытаращился на неё тот. По всей видимости, идея ведьмы-дворянки была для него совершенно чужда.

— Дворянка, дворянка, — заверила его Лена. — Так только поэтому дикая, что солдата с лестницы спустила?

— Нет, почему только поэтому, — замялся слуга, пытаясь сформулировать свои претензии. — На плацу она постоянно, по каким-то брусьям скачет, с солдатами дерётся. Правда, с ней солдаты уже не дерутся, только если сержант заставляет. Она и с сержантом дралась, но с ним уже не справилась. Нашего сержанта Гроссе так просто не взять.

— Она с этим сержантом враждует, что ли?

— Нет, наоборот, дружат, — отрицательно покачал головой слуга. — Они там сошлись на ничьей, а больше уже не стали драться.

«Подружилась с сержантом, значит. Всё-таки умная, а не просто дикая», — одобрительно подумала Лена. В то, что Лада не смогла справиться с каким-то сержантом, она совершенно не верила.

— А правда, что все ведьмы красивые? — с любопытством спросил слуга, решив воспользоваться удобным моментом.

— Конечно, все красивые, — рассеянно ответила Лена, думая о своём. — Как же иначе нам, ведьмам, совращать добрых христиан?

Слуга потерял дар речи.

— Госпожа шутит? — наконец, неуверенно осведомился он.

— Да шучу я, шучу, — засмеялась она, глядя на его выпученные глаза. — Не нужны нам добрые христиане, а недобрые тем более не нужны. А с кем она ещё подружилась?

— С отцом Клаусом она ещё вроде подружилась, — неохотно ответил слуга, всё ещё отходя от шока. — Ну, так Хетти рассказывала, горничная её.

«Со священником? — с недоумением подумала Лена. — И кто там кого совращает?»