Ветры Запада. Книга 2 (СИ)

— Не уверен, что его можно назвать мятежным, ваше величество. Если я правильно понимаю ситуацию, мятежа как такового ещё нет, хотя герцога усиленно к этому подталкивают. Его высочество передаёт вам, что церковь заручилась большинством в коллегии курфюрстов…

— Церковь? — перебил меня император.

— Под церковью герцог подразумевает, разумеется, партию, которая поддерживает его, — пояснил я, правильно поняв его реплику. — При всём своём влиянии кардинал Скорцезе всё-таки находится в оппозиции, и до тех пор, пока не станет папой, его возможности будут несколько ограничены. Но я продолжу, с вашего разрешения. Как нам всем известно, наследование имперской короны не является безусловным, и если герцог Баварский объявит себя претендентом, то при наличии большинства в коллегии курфюрстов, наследником будет признан именно он, а не принц Дитрих. Как заявил его высочество, ему даже не нужно воевать для того, чтобы стать императором.

Император с наследником слушали с мрачным выражением лиц, не пытаясь перебивать.

— Однако его высочество предпочёл бы более мирный вариант, который заключается в том, чтобы вы, ваше величество, отказались от короны и передали её принцу Дитриху. Тогда герцог откажется от своих притязаний, и утверждение коллегией не потребуется.

— Церковь может всё равно потребовать созыва коллегии под каким-нибудь предлогом, — заметил принц. Император хмурился и молчал.

— Возможно, они попытаются потянуть время, — согласился я, — но что это даст при отсутствии претендента с реальными правами на корону? Даже недоброжелательно настроенные курфюрсты не утвердят постороннего человека при наличии прямого наследника.

— И что, Оттон готов это сделать безо всяких условий? — саркастически осведомился Конрад.

— Условия есть, ваше величество, — утвердительно кивнул я. — Герцог хочет вернуть Ландсгут, который вы у него отобрали. Упоминались также некоторые владения его сторонников.

Император сморщился, изображая крайнее отвращение.

— Его высочество понимает, что эта идея вызывает у вас отторжение, но он просит вас принять во внимание, что в случае продолжения конфликта империя потеряет больше при любом исходе. Из оброненных герцогом замечаний напрашивается вывод, что церковь довольно много потребовала у него за поддержку. Могу предположить, что кардинал Скорцезе поддерживает вас тоже небескорыстно.

— Скажите, барон, а как лично вы относитесь ко всему этому? — перебил он меня.

Конечно, это очень важно знать — как же относится к притязаниям герцога Баварского барон из Ливонии? Вдруг ему что-то не нравится?

— Мне сложно сформулировать своё отношение, ваше величество, — осторожно ответил я. — К тому же я не участник событий, а всего лишь случайно подвернувшийся посланник. Но если смотреть с точки зрения пусть и мелкого, но владетеля, то я был бы крайне недоволен, если бы у меня отобрали кусок моей земли.

— Вот и все так же рассуждают, — вздохнул Конрад, на мгновение ставший просто усталым старым человеком. — Каждый думает о своём куске земли, и никто не хочет подумать об империи. Вы понимаете, в какой ситуации находится сейчас империя?

Вот чего я точно не понимаю, так это с чего император взялся убеждать в чём-то меня. Бессмысленно напоминать ему, что я всего лишь простой барон — он и сам прекрасно это знает. Похоже, он решил, что я всё-таки как-то могу влиять на события, а вот почему он так решил, мне совершенно неясно.

— Не вполне, ваше величество, — уклончиво ответил я. — В целом я всё-таки больше сосредоточен на своих мелких делах.

— Да-да, на своих мелких делах, — засмеялся он, и принц тоже широко улыбнулся. — Скажите, барон, какие цели преследовал архиепископ Бопре, когда пытался подставить вас под удар Оттона?

— Если я правильно понимаю мотивы архиепископа, его очень тяготят чрезмерные вольности, которые накопились у Трира, и которые невозможно так просто отобрать. У моего сюзерена епископа Дерптского та же самая проблема, и напрашивается предположение, что проблема излишних вольностей городов является довольно общей для империи.

— Эта проблема является общей не для империи, а для владетелей империи. А вот для самой империи проблемой являются чрезмерные вольности этих самых владетелей. Вы, конечно же, знаете историю сицилийского похода?

— Она как-то прошла мимо меня, ваше величество, — виновато сказал я. Неприятно признаваться, что ты не слышал о важных событиях в жизни государства, аристократом которого ты являешься.

Император усмехнулся, но объяснил: