Ветви Ихуа

Сигурд Дзендзель, у тебя не было ошейника, если бы ты убил в нужный момент Ханарана с Ягломом, то мог бы подчинить себе все Поселение. И жил бы, как он. Как все эти скучные гады.

А может, и нет. Это — как карта Ихуа ляжет. Может, вообще никакого «если» не бывает! Сказал ведь тебе Ихуа: ты в особой группе.

В какой такой особой группе? Зачем?!

— Его нет… — прошептал Сигурд. — Его не может быть…

Проклятье! Почему же тогда ты о нем непрерывно рассуждаешь?

Видения… ощущения… Все гипотезы на них строятся.

«Вот тебе позиция, — подумал Сигурд. — Очень даже отличная. Положим, люди все же произошли от обезьян или дельфинов. Пришельцы послали терракотеров-захватчиков. Тогда смысл в том, чтобы бороться. Тогда все не так безнадежно. Есть возможность из тысяч шансов: надо уничтожить врагов, а потом — восторжествует справедливость и можно будет построить новый мир и все такое… Верь в это!

Сигурд вдруг увидел себя со стороны, рассуждающего о высоких материях, лежащего в гробу в луже мочи.

Противно и обидно.

Он набрал в легкие побольше воздуху и заорал так, что заложило уши:

— Чхарь бы вас всех, твари поганые!

Боль.

5

Через несколько часов (а может, дней?) Сигурд в очередной раз очнулся.

Он сидел на полу в тускло освещенном помещении. Из угла в угол можно было сделать три больших шага. Сигурд хотел встать. Тело было бесчувственным, тяжелым. Он понял, что сил едва хватит на то, чтоб пройтись на четвереньках до угла и обратно.

Кричать больше не хотелось. Он откинулся на холодную стену и тупо уставился на носки ботов.

Рассуждать тоже больше не о чем, да и незачем. Если ты марионетка в руках Ханарана, то должен сделать так, чтобы война началась в любом случае. Если ты марионетка в руках Ихуа, то должен уйти в Пустые Земли, ибо ты в особой группе. В любом случае тебе уготована не та судьба, которую ты бы избрал сам. Если ты марионетка в руках Яглома, то, может быть, тебе желательнее всего погибнуть в своем танке где-нибудь на подходе к Алгирску: ты станешь героем; твое лицо появится на плакатах, твой подвиг будут изучать будущие курсанты; рабочие, вдохновленные твоим героизмом, станут трудиться еще усерднее на благо Большого Поселения, элита заживет лучше. Ты марионетка в любом случае.

Если они хотят, пусть пропускают через него ток (или что там это было?) Терпеть он может. Но, похоже, им надоело этим заниматься, либо они перестали видеть в этом смысл.

Сигурд с усилием поднял руки, ощупал лицо. Судя по щетине, с того вечера, когда он покинул одиннадцатый уровень, прошло не больше суток. Кажется, вчера ему говорили, что он наказан карцером на неопределенный срок. Но это не та тесная камера-гроб. Может, это какой-нибудь облегченный карцер? За что ему облегчили наказание? Может, это Ханаран распорядился, чтобы его сюда перевели. Ладно… какая, в сущности, разница?

Он сидел без мыслей, пока снова не задремал.

Его разбудил звук открываемой двери.

Вошел сержант — крупный плечистый алб. Наверное, этому албу сейчас ничего не стоило бы поколотить Сигурда.

За сержантом в камеру заглянул майор Бергер. По его мутному взгляду Сигурд сразу понял, что он под праной.

— Капитан, — сказал Бергер. — Ваше прежнее наказание аннулировали… заменили карцером… В связи с кое-какими обстоятельствами, теперь картцер тоже отменили… Вы переводитесь на гауптвахту. Срок наказания — неделя. Прошу следовать за мной.

Сигурд попытался встать, у него получилось, макушка уперлась в потолок. Попробовал шагнуть — колени гнутся. О том, чтобы самостоятельно куда-то идти, не могло быть и речи.

Сержант поспешил на помощь, подхватил подмышки.

— Только не пытайтесь бунтовать, — мрачно предупредил Бергер. — Это только осложнит ваше положение.

— Идемте, господин капитан, — шепнул сержант. Сигурд почувствовал у себя в руке что-то мягкое. Клочок ткани. Или бумаги. Записка.

Он оперся на плечо сержанта. Они вышли из камеры и оказались в узком переходе.

— Майор, мне надо в туалет.

— На гауптвахте все есть, — отозвался Бергер.

— Нет. Сейчас. Срочно. Не могу терпеть.

— Что вы за человек, капитан?.. сколько с вами трудностей… Все у вас не так, как у всех. Снова что-то затеяли?

— Посмотрел бы я, майор, если бы через ваше тело целую ночь ток пропускали.

— Ладно. — Бергер поморщился. — Идемте. Сержант, в конце коридора, налево. Я — вперед, вы — следом.

Сигурд крепче стиснул кулак с тем, что считал запиской, собрал остатки сил, и, опершись на плечо сержанта, пошагал.

Они дошли до грубо вырубленного проема без двери. Бергер нащупал включатель, щелкнул. В глубине вспыхнул свет.

— Двадцать секунд, капитан.

Держась за стены, Сигурд ввалился внутрь. Остановившись над отверстием, выбитым в полу, он развернул записку.

«Я — тот, о ком ты говорил, что на мне все держится. Хоть это и неправда, так должно быть и да будет так. Ты поможешь мне, а я тебе. Следующая записка будет в капсуле праны. Эту — съешь».

Куртц!

Сигурд хотел выбросить записку в отверстие, но, решив, что это небезопасно, положил в рот, хорошо прожевал и проглотил.