Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга II

«Конечно, после смерти Людмилы Александровны, после барахтанья в этой квартире, во всём этом, ему хотелось перемен в жизни. Ему хотелось перемен… Он всё перебрал в голове, ГРУ – ведь это была очень старая история, почти забытая, а в стране ещё витал ветер перемен, и какая-то свобода была, и он решил – почему бы и нет? Тут и возникли вопросы об американском гражданстве, и поиски чего-то в «Encyclopedia Americana»… Что-то было в этом от Льва Толстого, рассуждавшего о русских стариках, о том, что их манит туда, где начиналась их жизнь…».[113]

Сотовый телефон (ещё довольно редкий в те времена вид связи!) обеспечивал надёжный контакт с Геннадием «на всякий случай», и служил средством почти ежедневного их общения – Геннадий после смерти Людмилы Александровны остался самым близким родственником…

Попробую представить ход мыслей Жоржа Абрамовича в эти летние дни под сенью огромных берез и елей, в изобилии росших на его дачном участке, мыслей, постоянно крутившихся в мозгу и при ясном солнышке, и под стук капель дождя по крыше старенькой дачи.

Итак, он остался один. Физически пока крепок, но далеко не молодой организм уже «подавал звоночки» – ресурс здоровья был на исходе. Финансовое положение более чем скромное – пенсии и накоплений, заработанных в основном переводами, на одинокую жизнь пока хватает, но при любой сколь-нибудь серьёзной хворобе накопления растают очень быстро, а пенсия…

Да и без учёта угрозы хворобы, понимал он, положение в стране таково, что катастрофический ли дефолт, подобный случившемуся прошлым летом, и «съевший» часть его накоплений от переводческой работы,[114] или какая-нибудь хитрая контора типа «Инвест-вооружения», в которой в начале 90-х вместе с этим «инвестом» сгорели и его деньги,[115] да мало ли кто или что в условиях российского экономического хаоса могли «съесть» все оставшиеся накопления в один момент!

Конечно, нищенствовать он не будет в любом случае – «большая семья» Ковалей этого не допустит – но быть зависимым от чьего-то благорасположения, тем более, от благорасположения многочисленных, но небогатых родственников, которые сами «в случае чего» окажутся в бедственном положении, он не хотел.

Человеческое общение сжималось с неотвратимостью шагреневой кожи – друзья-сверстники по учебе и работе в Менделеевке почти все уже ушли (А.И. Малахов, Б. И. Степанов, Г. Н. Макаров…), коллеги по работе в ГРУ – те немногие, с кем он мог бы общаться – сами боролись за выживание, доказывая тогдашним власть предержащим свои заслуги в истории страны, и «опальный» в 1949 г. их товарищ только мешал в этой борьбе.

Тех же, с кем было бы интересно «вспомнить молодость на Айовщине», тоже осталось совсем немного – тётя Перль умерла ещё в 1973 г., тётя Сара – в 1982, тёте Голде было уже 104 года.

А мальчишки-сослуживцы, с которыми он, новобранец, в тяжеленных армейских ботинках когда-то бегал изнурительные кроссы по Южной Каролине и играл в бейсбол, так и остались за океанами и связи с ними тоже не было и не предвиделось…

Именно в это время ему откуда-то стало известно, что армейским ветеранам в США полагается пенсия вне зависимости от того, в какой стране они проживают. Может быть, он знал это и раньше, но ни времени, ни сил заниматься выяснением подробностей у него не было – нужно было ухаживать за его Милой…

Сегодня за этим «откуда-то» обычно скрывается общение с интернетом. Интернета у Жоржа тогда не было, но были у него независимые источники информации и без интернета.

Тому есть свидетельства из его «ближнего круга»:

«…в какие-то годы, на канале «Культура» были передачи CNN на английском языке. Я ему рассказала. Он жутко обрадовался. Ну, жутко обрадовался, что CNN идёт по телевизору! Это такое было событие! Оно внесло такое оживлением в его жизнь…».[116].

И, кроме естественного оживления в жизни, это приносило и какую-то свежую независимую информацию из Америки. Передачи CNN на телеканале «Культура» шли в прямом эфире с 1991 по 1998 год[117].

В это же время он знакомится с американской энциклопедией «Encyclopedia. Americana» (вероятно, 1978 года издания) и изучает её отдельные статьи. (Как свидетельствует очевидец, «ожесточённо её листает» и берёт какой-то том домой).