Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга II

Дорогая Майя, я обеспокоен, что давно ничего не получал от Джорджа. Он в порядке? Я сообщил журналисту Иванову, что дам комментарии только с разрешения Джорджа. Иванов беседовал с ним?[167]

И на это письмо Жорж даёт содержательный ответ:

Дорогой Арнольд, мы вчера устранили неполадку в подключении нашего компьютера к интернету. Прежде всего, я хотел бы поблагодарить тебя за поздравления с Днем Рождения и с Новым Годом. Я не хотел делать событие из 90-летия, но из этого ничего не вышло. 25-го весь день были посетители, а потом семейный сбор и отмечание. Как я и опасался, в результате всех поздравлений пострадала моя спина. И с тех пор, постепенно, шаг за шагом, я только сейчас более-менее вернулся в свое прежнее состояние.

25-го одним из моих гостей был бывший коллега по Менделеевке (проф. Гришин). Он друг того самого Иванова, журналиста, который занимается военными делами, и он сказал мне, что Иванов хотел обо мне написать и просил с ним встретиться. Мой ответ был «Не интересно».[168]

Здесь есть принципиальный момент. Присутствие Гришина на этом праздновании подтверждает бывшая с ним А. С. Садиленко, но ни Г. И. Коваль, ни М. Г. Коваль, организовывавшие празднование, не помнят об этом. В дальнейшем изложении событий я рассматриваю ту ветвь альтерверса, которая соответствует воспоминаниям А. С. Садиленко.

Эта ветвь является «наиболее толстой» с вероятностной точки зрения, что подтвердила находка в домашнем архиве Жоржа, сделанная мною после того, как рукопись первого издания этой книги была отправлена в издательство. Нашлась фотография группы гостей в квартире Жоржа 25 декабря 2004 года, среди которых есть и Л. В. Гришин.

12.26. Л. В. Гришин, Е. С. Дмитриев и А. С. Садиленко 25.12.04 в квартире Ж. А. Коваля.[169]

Через 4 дня Крамиш ответил:

Дорогой Джордж, извини за задержку с ответом. Мне немного нездоровилось – но я держусь! Спасибо, что интересуешься моим здоровьем… Мы оба отказали Иванову, но если он продолжит работу и что-то опубликует, я бы хотел получить копию. Заметил ли ты дополнительный интерес после выхода книги Лоты?[170]

Есть нечто странное в извинениях Крамиша – в обсуждении этого вопроса были и месячные перерывы, а тут извинение за задержку в три дня… Я думаю, что смысл этого извинения обратный – Крамиш подчёркивает Жоржу ту быстроту, с которой он справился с задачей, поставленной перед ним Жоржем.

А задача состояла в следующем. По негласному договору между Жоржем и Крамишем, они обсуждали вопросы, связанные с их «прошлыми делами», в основном «без фамилий».

Озвучивались либо очевидные фамилии, либо те, которые требуют особого внимания. Это, в общем-то, даже зафиксировано в их предыдущей переписке. В октябре 2003 года Крамиш, рассказывая Жоржу о своём общении с разведчиком Барковским, озвучил такое правило «джентльменского общения разведчиков: «Мы обменивались краткими сообщениями, он избегал называть имена – и я тоже».[171] И это понятно, поскольку имена – это такая «щекотливая вещь», в разведке тем более…

А тут вдруг Жорж пишет, что у него были друзья, причём отдельно, в скобках – среди них профессор Гришин! И ведь совершенно неважно по обстоятельствам написания письма было указывать эту фамилию. Он мог написать: «У меня были друзья, и один из них сказал, что Иванов – его друг…». Но Жорж указал фамилию человека, от которого пришёл Иванов. Причём фамилию Крамишу незнакомую. Это был явный намёк – проверь, если сможешь!

И в этом был двойной смысл. Во-первых, проверить, есть ли у Крамиша возможности узнать что-то о Гришине, а, во-вторых, если такие возможности есть, сообщить, «откуда ветер дует» в связи с просьбой Иванова.