Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том III. Книга I

И. К. Ш. Он очень неплохо относился к Родионову. Они ведь в молодости вместе на футбол ходили, он был первым его дипломником…

Ю. Л. А Борис Иванович Степанов?

И. К. Ш. Они уважительно относились друг к другу, но к близким друзьям я бы его не отнесла.

Ю. Л. Вы точно сказали «неплохо относился», «уважительно относился», но это ведь не характеристики дружества. А «настоящие друзья» у него были?

И. К. Ш. Вы знаете, по-моему нет… Вот и ко мне он хорошо относился. И я могла рассказать ему многое, чего не стала бы говорить кому-то ещё… Я человек открытый, а он был бесхитростный… И он не был, в отличие, скажем, от Изабеллы Эммануиловны, человеком «громким», он и не хотел таким быть!

Ю. Л. Ирина Климентьевна! У меня к Вам просьба. Сделайте мне маленький подарок!

И. К. Ш. Попробую. Если смогу – сделаю… А, может, откажу?.. Вы не требуйте от меня того, чего я не могу. Ну, например, я очень не люблю фотографироваться. Есть у меня такой дефект. Вы видели, что меня практически нет на кафедральных фотографиях? А там, где я была, я свое изображение вырезала – начиная с десятого класса школы. Вы не потребуете от меня фотографироваться?

Ю. Л. Нет, не потребую, а просто попрошу… Вы посидите одну минутку, а я Вас сфотографирую ☺.

И. К. Ш. Ни в коем случае! Упаси Бог! Вы видите – я как чувствовала! Недаром Жорж Абрамович называл меня мудрой!

Ю. Л. Хорошо! Я надеюсь, что именно поэтому мне удастся ещё переубедить Вас в этом вопросе…

И. К. Ш. Я совсем не считаю, что всегда права… Вот, например, я поставила четверку Жоре Каграманову и тройку Сущеву на экзамене по автоматике и до сих пор мучаюсь этим. Переживаю потому, что вообще у меня был принцип – если я кого-то мучаю на экзамене, то ставлю ему высшую оценку из тех, которые можно было бы поставить. И я пыталась поставить ему четверку, но задаю вопрос – а он не отвечает. Ещё вопрос на четверку – опять не отвечает… И я поставила тройку… А ведь я его измучила! И он это помнит…[114]

Ю. Л. Ещё один момент. Скажите, как Жорж Абрамович относился к литературе, к поэзии, вообще, к «гуманитарии»?..