Въездное & (Не)Выездное

Наиновейшая история подтвердила этот довольно спорный тезис. Поток нефтедолларов не просто направил русских отдыхать за границу, но и раздул внутренние цены в России так, что выгоднее стало отдыхать, лечиться, делать шопинг не у себя, а за границей (и даже летать за границу через заграницу). Это русские деньги превратили незначительный аэропорт финской Лаппеенранты чуть ли не в международный хаб! За один только 2011 год пассажиропоток там вырос на 90,3 % (каждый второй пассажир был с паспортом РФ).

То есть, когда кончатся газ и нефть, у финнов останутся аэропорты. Ну, а у нас – воспоминания.

Тоже лучше, чем ничего.

2014

#Финляндия #Хельсинки #Иматра #Лаппеенранта Это переходит все границы

Tags: Финляндия в роли северного Кувейта. – Граница в роли нефтяной трубы. – О роли Финляндии в жизни россиян.

Я одно время был влюблен в Финляндию, и мы почти сожительствовали. Времени там проводил больше, чем у тещи на даче. А потом появились другие любови; бывает. И когда по старой памяти в Финляндию вернулся, то – с былыми возлюбленными такое порой происходит – ее не узнал.

В пограничной торговой стекляшке в Валимаа, известной русскому туристу как «Шайба», ныне работал бутик «Гламурные дети» (клянусь, прежде моя возлюбленная не знала, что такое «бутик»! Что такое «гламур»! Нет в смиренном финском словаре этих слов!). До горизонта велись скальные взрывные работы и вывозили породу самосвалы: к русской границе подползал автобан. В крошке Иматре (30 тысяч населения!), где и переход-то через границу открылся две пятилетки назад, теперь продавцы в магазинах были либо русскими, либо говорили по-русски и торговали в Иматре ныне шмотками от Calvin Klein и Diesel. Почтовые склады приграничных городков были забиты пришедшими на русские имена посылками «до востребования» с купленным на Amazon или eBay товаром. В Лаппеенранте (72 тысячи финнов и 2 тысячи русских), любовно прозванной нашими челноками «Лапой», к дополнение к старому торговому центру Iso Kristina построили еще три – но побольше и пошикарнее. В Хельсинки в любом ресторане находилось меню на русском, и – что меня добило! – информационные стенды в каком-нибудь парке Кайвопуйсто (том самом, куда «на воды» съезжалось русское дворянство во времена Николая I, запретившего ему выезд в беременную революцией Европу), – так вот, стенды были на двух языках: финском и русском, игнорируя государственный шведский и повсеместный английский. В Финляндии образца 2012 года выходило на русском языке 8 газет и журналов. А в финско-русской школе на юге Финляндии шел набор уже не с 5, а с 1 класса. А, а, а…

Мама дорогая – как, что, с чего все изменилось?!

С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ИСТОРИИ

Это не первый раз, когда финны спокойно и тихо выигрывают международный матч (пока в России кричат про поднятие с колен и про геополитику). Причем под выигрышем они разумно понимают не абсолютную победу, а извлечение максимальных преимуществ из конкретной исторической ситуации. Я насчитал таких поворотных моментов пять.

Первый – 1809 год, когда, по условиям русско-шведского мира, Финляндия перестала быть шведской, а стала русской колонией, но на лучших условиях, чем жила прежде (и на условиях куда большей свободы, чем была возможна в самой России). Великое княжество Финляндское получило автономию, парламент, финский язык в качестве государственного, спланированную на манер Петербурга столицу и даже отличную библиотеку, знаменитую «Славику», ибо Николай I велел по экземпляру всей печатной продукции, выходящей в России, отправлять в Хельсинки (кстати, сам царь выполнял для финнов роль не самодержца, а конституционного монарха). В начале XХ века северное дачное направление под Петербургом (Териоки, Куоккала) било южное «царское» и качеством жизни, и невысокими ценами; эта популярность Зеленогорска и Репино держится до сих пор. А в Финляндии до сих пор русские цари в фаворе: памятник Александру II занимает в Хельсинки почетное место на Соборной площади.