Везет как рыжей

– Хрусталь прочный, – не согласилась я. – Разбить будет труднее. А что, фарш этот был весь? Тогда зря ты его выбросил, у Тохи по расписанию через пять минут второй ужин, чем теперь его кормить? В супермаркет за телячьей вырезкой я на ночь глядя не побегу! Как думаешь, может, он перекусит попросту, по-крестьянски? Икорки красной пожует, к примеру?

– Тоша! – Колян скрылся в комнате. – Иди кушать!

Кормить кота икрой оказалось плохой идеей: бедняга никак не мог ухватить скользкие красные шарики, только выкатывал их из миски и потом долго гонял языком по линолеуму, пачкая пол.

– Может, ты хочешь икры? – наблюдая за Тохой, безнадежно спросила я мужа. – Красной или черной?

– Я уже ненавижу икру, – содрогнулся Колян. – И красную, и черную! Любую, кроме кабачковой! И рыбу ненавижу, и мясо! Тошнит меня от кошачьей еды! Хочу стать вегетарианцем!

– Коты вегетарианцами не бывают, – грустно возразила я. – Бананы с апельсинами нам на Тоху не списать, сам понимаешь.

Колян тихо выругался и потянулся за отчетом:

– А сколько нам еще нужно потратить в этом месяце?

– Много. – Я забрала у него тетрадь. – Смотри, я прикинула: если, например, купить недорогую норковую шубку и нарезать из нее сотню игрушечных мышек, бюджет закроем.

– Можем еще купить ему персидский ковер для подстилки, – предложил Колян. – А что? Он перс, и ковер персидский. Пусть почувствует себя как на исторической родине!

Тихо пискнул кухонный таймер.

– Время медосмотра, – спохватилась я. – Неси Тохину аптечку.

Мы произвели дежурный обмер кошачьей талии и понесли Тоху в ванную на взвешивание. Становиться самостоятельно на новенькие напольные весы кот категорически не желал, поэтому Колян взвесился с ним на руках, а потом без него. Я тщательно вычла разницу, записала результат в специальную тетрадку и огорченно заметила:

– Со вчерашнего дня без всякого привеса!

– Так не жрет же уже ничего, скотина, – откликнулся Колян. – Может, он нездоров? Давай завтра еще раз свозим его к ветеринару. В ту новую клинику, где счета выставляют с тремя нолями.

– Опять к ветеринару! – Я застонала. Домосед Тоха ненавидит перемещения в пространстве, и каждый его выход в большой мир превращается в спектакль, очень утомительный для всех участников. – Снова мне для этого с работы отпрашиваться? Сколько же можно! Другие с грудными младенцами реже прогуливают, чем я со взрослым котом!

Вновь требовательно пискнул таймер.

– Пора играть, – обреченно вздохнул Колян. – Чья сегодня очередь?

– Твоя, – ответила я, вытаскивая из-под дивана коробку с кошачьими игрушками. – Моя очередь его причесывать.

– Тебе хуже, – обрадовался Колян.

Он завел механическую мышку и пустил ее в коридор. Тоха покосился на жужжащую игрушку и безразлично повернулся к ней задом. Суета вокруг кота надоела ему самому не меньше, чем нам.

– Возьми лазерную указку и погоняй его за зайчиком, – посоветовала я расстроенному массовику-затейнику.

Зазвонил телефон. Я глянула на часы – точно, это «Авось» с дежурной проверкой.

– Здравствуйте, Петр Петрович, у нас все хорошо, кот здоров, ловит мышей, – устало отбарабанила я. – Да нет, не волнуйтесь, мышь совершенно стерильная, потому что заводная. Спасибо, до свиданья.

Я положила трубку.

– Тоша, тебе горячий привет от господина Быкова! Он любезно заказал для тебя по каталогу «Отто» развесистое кошачье дерево. Я так понимаю, оно займет примерно половину нашей комнаты, зато ты сможешь сколько угодно скакать по ветвям и вволю царапать ствол! Кстати, можем до комплекта к дереву купить тебе толстую золотую цепь, будешь ходить по ней кругом, декламируя бессмертные стихи!

– Кошачье дерево? Какая досада, – огорчился Колян. – А я только подумал, что мы могли бы купить ему для заточки когтей новый мебельный гарнитур: пару кресел и диван. Заодно и нам была бы польза.

– Почему не купить? Можно и купить, – согласилась я. – И мебельный гарнитур, и персидский ковер, и набор хрустальных мисок! Купим и расставим все это под кошачьим деревом.

– Господи, как я устал! – с чувством воскликнул Колян, рушась спиной на палас, почти на хвост коту.

– М-ма, – возмущенно буркнул Тоха.

– Не смей со мной так разговаривать! – тотчас же вскипел Колян.

– А что такого он сказал? – встала я на защиту кота. – Подумаешь – «м-ма»!

– М-м-мауа! – поправил меня Тоха.

– М-м-мау, – повторила я.

Мы сидели на коврике, глядя друг другу в глаза. Кот смотрел на меня удивленно – похоже, не ожидал обнаружить у хозяйки такие лингвистические способности.

– М-м-мо? – наугад спросила я, имитируя кошачью речь.

– Моу! – с готовностью отозвался Тоха.

– Спецкурс Илоны Давыдовой, – прокомментировал Колян.

– Изучение кошачьего с носителем языка, – поправила я.

– М-моо! – требовательно сказал Тоха, трогая меня лапой.

– Кыся, не отвлекайся, – захохотал Колян. – Давай пополняй лексический запас! Освоишь кошачий – объяснишь этому мохнатому типу, кто в доме хозяин!

В припаркованной у дома машине Джереми Смит выключил прибор, снял наушники и вытер пот со лба. Последние сомнения развеялись: этот кот был именно тем, кого полковник со товарищи искали много лет.