Вежливые люди императора

– Интересная мысль. Надо будут обговорить все это с Васильичем. Может, и он свои двадцать копеек добавит. И еще, Игорек, вот какое дело. Надо провести тотальную ревизию всего, что у нас есть. Ну, БК, горючку, оружие – это само собой. Не забывай, что в здешнем мире нет электрических розеток и бензоколонок. Придется исходить из того, что есть. Пока же следует объявить режим жесткой экономии.

Далее… Пусть все – и мы с тобой тоже – вывернут свои карманы и загашники. Книги, флэшки, диски – словом, все, несущее какую-либо информацию, надо собрать в одном месте. Информация – вещь не менее ценная, чем оружие. Кстати, надо поговорить с нашим коммерсантом, когда он вернется из замка, и узнать, что у него есть полезного. Думаю, что грузовичок у него далеко не порожний. И у медиков тоже много чего имеется.

– Слушай, а не лучше ли будет нам с гражданскими тоже провести отдельную беседу? Ведь всем нам, попавшим из будущего в прошлое, надо держаться вместе. Так оно будет лучше и безопасней.

– Правильно. С медиками я обговорю этот вопрос прямо сейчас, а с коммерсантом, его дочкой и приятелем побеседую чуть позже. Я возьму это, Игорек, на себя.

Пока же наша основная задача – повязать всех заговорщиков. И в первую очередь – Палена, который еще та сволочь. Впрочем, и остальные тоже далеко не подарки. Наши ребята при этом будут заниматься своим делом – силовым задержанием. Даст бог, все обойдется без пальбы.

– А потом, Микола, что у нас на очереди?

– А потом – визит однорукой британской сволочи, именуемой адмиралом Нельсоном, в славный град Ревель. Думаю, что в этот раз все будет по-серьезному. Но об этом говорить еще рано…

– Товарищ подполковник, – в салон «Тигра» заглянул заместитель Баринова майор Никитин. – Тут на связи Скат. Он и Алан прихватили на Мойке подозрительного субъекта, который отирался у замка. С ним покалякали и выяснили, что сей тип иностранец. И вроде даже не британец, а чистокровный пендос…

– Ого, – воскликнул я, – вездесущая рука ЦРУ пробралась и в прошлое! Передайте Скату, чтобы он пойманного янки вел прямо сюда. Надо поспрошать его, какого хрена ему понадобилось в столь позднее время болтаться вокруг императорского замка. И главное, на кого он работает – на британцев или на президента САСШ – не помню, кто у них там сейчас, Джон Адамс или Томас Джефферсон[17]…

Ночь с 1 на 2 (13 на 14) марта 1801 года.

Санкт-Петербург.

Патрикеев Василий Васильевич,

журналист и историк

Мы прошли под сводами могучих ворот и вошли во двор замка. Он был совсем не похож на тот двор, который я видел совсем недавно – недели две назад, в начале сентября 2018-го. Я тогда решил заглянуть в Михайловский замок, дабы освежить свою память и вспомнить, как выглядит место, где разыгралась одна из трагедий русской истории.

Тогда вовсю светило солнце, а в глубине двора на бронзовом троне, украшенном мальтийским крестом, восседал бронзовый же император Павел в мантии и короне. А вокруг, выкрикивая что-то на своем языке, крутились многочисленные китайцы с «кочергами» в руках и делали бесконечные селфи.

Сейчас же Павел, живой во плоти, а не бронзовый, шагал рядом со мной и о чем-то сосредоточенно размышлял. А Алексей, человек, о существовании которого я узнал всего пару часов назад, как ни в чем не бывало беседовал с поручиком Бенкендорфом, держа в руках поводок. Молодчага Джексон бодро шагал рядом с хозяином. Вот кого прошлое и будущее мало волновало. Был бы хозяин рядом…

Во дворе к императору с рапортом подскочил комендант Михайловского замка генерал-лейтенант Николай Котлубинский. Он был из «гатчинцев» – служил в свое время адъютантом у Аракчеева. Я усмехнулся, вспомнив скандал, случившийся с этим человеком. За пять лет сделав головокружительную карьеру – от штабс-капитана до генерал-майора – Котлубинский ужасно возгордился и, как это обычно бывает, стал считать себя пупом земли. Как-то раз, поссорившись с одним питерским купцом, он, недолго думая, отстегал того плетью. Но купец оказался не промах и пригрозил Котлубинскому сообщить обо всем произошедшим царю. Генерал не на шутку испугался. При матушке Екатерине ему все бы сошло с рук – подумаешь, военный, да еще генерал, проучил какого-то там купчишку. Но Павел Петрович был строг и наказывал нарушителей закона по всей строгости, невзирая на лица.

Неслыханное дело – генералу пришлось просить прощения у купца! А тот, не будь дураком, потребовал у Котлубицкого еще и возмещения морального ущерба. Пришлось генералу выплатить потерпевшему шесть тысяч рублей. Случай сей наделал немало шуму в Санкт-Петербурге…