Везёт же людям...

Не столь давний эксперимент показал возможность естественного долголетия. Лабораторные крысы, если их с детства и далее кормить сколько влезет, живут себе спокойно, мирно жиреют, болеют, а затем, как и полагается, стареют и подыхают. Крысы той же породы, которых кормят качественно полноценно, но количественно ограничено, показывают иной тип развития. Они достигают несколько меньших размеров, не акселераты, зато активнее, подвижнее, сообразительнее и живут на 25–50 процентов дольше, причем значительно дольше сохраняют и способность к размножению.

Крысы — ладно, мало ли чего не докажут крысы.

Я им и сам, признаться, не очень-то доверяю. Однако и народный, и медицинский опыт давным-давно подтвердил то же самое. «Держи брюхо в голоде, голову в холоде»…

Дядька Голод жесток и страшен, но, по крайней мере, откровенен, не прячется. А тетка Сытость ласкова, вкрадчива, усыпляюще-безмятежна; убивает потихоньку, мало-помалу, оставаясь как бы ни при чем…

Как убивается миллион лошадей. То полезно, а это вредно?.. Да, но и полезно почти все, и вредно — почти все.

Все относительно. Ядовита, в сущности, всякая пища (недаром, может быть, и корни слов так близки: травоядное, плотоядное). Любая еда, введенная непосредственно в кровь или ткани, вызовет моментальное отравление, шок, разрушение. Страшно даже и представить себе, что произойдет, если чудесный морковный сок ввести внутривенно. Все постороннее, все не свое, если только не перерабатывается, не подвергается усвоению, насилует и убивает. Затем и нужен этот громоздкий перегонный аппарат — желудок с кишками, печенью и поджелудочной железой, — чтобы превращать яды в еду.

Мы говорим: Природа позаботилась, приготовила…

Глупости. По меньшей мере наивно предполагать, будто какое-нибудь растение или животное когда-либо лелеяли мечту угодить в наш желудок. Все живое живет для себя, а для других — как получится. Никакая природная пища никогда не была рафиинрованно-идеальной. Всегда — увы, как и в человеческих отношениях, — накладки, осложнения и немалая доля принудительного ассортимента. Хочешь получить углевод, белок, витамин, микроэлемент, без которого не прожить? Вот, изволь, но прими в нагрузку и пищевой диатез, аллергию и прочее, получай вместе с нужными веществами ненужные и опасные, управляйся как можешь. Даже и свое-то собственное, чисто внутреннее вещество, чуть отклонившись, на йоту химически изменившись, поднимает разрушительный бунт, грозит уничтожить и виноватых, и правых. Наша печень, этот колоссальный по сложности, да и внушительный по размеру биохимический фильтр, пропускает через себя за жизнь количество ядов, достаточное для одномоментного убийства миллиона лошадей (пересчитывать на людей не будем). Как ей удается все это нейтрализовать?

Как не погибаем мы, поедая свиную печенку?..

Питание — прежде всего борьба. Борьба с внешним — за внутреннее, с чужим— за свое. Борьба с пищей — за пищу истинную.

(Все это справедливо, заметим, и в отношении пищи духовной.)

Схватка в полости пищеварения — лишь самое начало, авангардная рукопашная. Еще кровь, еще лимфа, еще клетки соединительной ткани участвуют в этой битве… Уже давно все, кажется, переварено, всосано, использовано, а почки, и кожа, и легкие продолжают выделять, выбрасывать, исторгать всякие примеси и отходы.

Откуда столько?..

Обратим внимание на свою кожу и волосы на второй-третий день после обильного жирного стола. Обнаружим, что сальные железки переполнились тем, что называлось на столе сливочным маслом, икрой, ветчиной, тортом…

Теперь это питание для угрей и фурункулов. То же самое плюс еще многое — в лимфатических железах, в капиллярах и клетках разных органов. Четыре дня подряд вы кормили своего ребенка, склонного к ангинам, котлетами и жирным мясным супом. Не удивляйтесь, если на пятый-восьмой день у него опять заболит горло, и не вините мифическую простуду.

Что не может быть выведено — куда ему деться?..

Накапливается. Как мусор, как хлам и пыль в доме.

Как ржавчина в трубах, как мерзость в отстойниках…

Нет, не только в виде жирка на брюшке и двойных-тройных подбородков. Это еще полбеды, это даже и не всегда показатель. Есть и гармонично полные люди, вовсе не переедающие, одетые в свой уютный жирок, как иные одеты в волосиной покров. А иные худощавые, кажущиесч чуть ли не истощенными, на самом деле таскают в себе массу лишнего, отравляющего. В каждой клетке тела остаются помойные ведра, которые мы не удосуживаемся выносить.

Не осудите меня, читатель, за некоторую неэстетнчность сравнений, тут не до благозвучия. Дом своей души мы загаживаем. И вот почему мы болеем тем, чем могли бы и не болеть, и стареем досрочно и некрасиво.

Душа страдает: свалка отбросов — не самое лучшее для нее место.