Везуха

Он специально провозился с замком чуть дольше обычного, чтобы девчонки его услышали. Все-таки Андрей чувствовал себя немножко неуютно, вламываясь без предупреждения. Пусть и в собственную квартиру.

Подруги стояли в коридоре. Они ждали его с таким облегчением и радостью на лицах, что Андрей чуть не растаял. Смешно, но каждый женатый мужчина мечтает приходить домой в пустую квартиру, чтобы не начинала с порога пилить жена, а каждый холостяк в мыслях верит, что когда-нибудь ему больше не придется, возвращаясь с работы, ту же пустую квартиру отпирать.

– Привет! – сказали девушки хором.

– Ну! – грозно взревел он прямо с порога. – Признавайтесь! Кто из вас подходил к телефону!

Девушки потупились, улыбки на лицах погасли.

– Извини, пожалуйста, – затараторила, к его удивлению, Анюта. – Я больше не буду. Привычка еще с дома осталась. Мама в больнице работает, сутки через трое, приходит, сразу спать ложится, а отец принципиально не подходит, некому мне звонить, говорит. Вот я и привыкла, как телефон тренькнет, сразу трубку хватаю, чтоб маму не успел разбудить…

Как-то все это не вязалось с Аниной стеснительностью. Схватить, пусть даже и на автомате, трубку в чужой квартире, прекрасно сознавая, что никто знакомый позвонить не может… Или может? Что, если она как раз ждала звонка, из дома, например, а тут случайно вклинился Егор?

– Я больше не буду, – снова повторила она.

– Ладно, ладно, не волнуйся, все нормально. Просто друг один меня сегодня удивил: что это, говорит, у тебя за женский голос дома трубку снимает? Красивый, сказал, просил познакомить.

Анюта зарделась, смущенно опустила глаза. Андрей сбросил куртку, ботинки, протянул девчонкам пакет:

– Ну, стряпухи, кто сегодня готовит?

Девушки побежали на кухню – распаковывать. На пороге Юля вдруг обернулась и спросила:

– А что, у тебя сейчас некому к телефону женским голосом подходить?

– Некому. Живу я… жил, – поправился Андрей и рассеянно улыбнулся своим мыслям, – один, не женат, из родственников тоже никого здесь не бывает.

– Совсем-совсем некому?

– То есть ты пытаешься спросить, есть ли у меня девушка? – уточнил Андрей.

Юля, немного напуганная его проницательностью, лишь кивнула.

– Сейчас – нет. Была совсем недавно, но… мы расстались.

– А что случилось?

Анюта весьма чувствительно толкнула Юлю локтем в бок, что-то зашептала на ухо. Под конец довольно громко сказала:

– Ох, уж это мне твое любопытство! – и добавила, обращаясь к Андрею: – Ты уж ее извини, она все время такая. Тебе, наверное, неприятно об этом вспоминать, да?

– Нет, теперь уже нет. – Андрей прислушался к себе – прежняя боль исчезла. Маринка ушла, ушла вслед за Ингой, и вместо привычного вечно смеющегося рыжеволосого чертенка в памяти остался лишь какой-то смазанный образ.

Он прошел на кухню, сел, сцепил на коленях руки. Девчонки принялись разбирать сумку с продуктами, то и дело поглядывая на него. Переспрашивать они не решались.

– Наверное, я хотел от нее слишком многого… Раньше мне все время казалось, что близкий человек должен разделять с тобой твои мечты и неудачи, твои победы и поражения. Должен быть рядом, помогать, радоваться и переживать вместе, чтобы был кто-то, ради кого все эти победы нужны. Мы же… мужчины, я имею в виду, как ни крути, все еще охотимся на мамонтов…

Девушки улыбнулись, Анюта не выдержала и хихикнула. Андрей улыбнулся ей почти благодарно – он не любил лишний пафос в чувствах, и стоило самому заговорить о чем-то подобном, как все моментально показалось наигранным и ненастоящим.

– Да, мужчины по природе своей – добытчики. Славы, денег, признания и почестей – не важно. Да пусть тех же самых мамонтов. И главное для нас, чтобы было перед кем их складывать. Как в мультфильме. Убил мамонта, принес, положил у ног и постучал себя в грудь с воплем: «А-о-ао!»

Крик неандертальца Андрей изобразил весьма натурально, девчонки рассмеялись уже в открытую.

– А когда любимая девушка интересуется, как у тебя дела на работе, раз в месяц, да и то – только если ей на это напрямую намекнуть… Не знаю. Может, я и вправду слишком многого хотел, но ничего такого, чего не давал бы сам. Ее дела, ее репетиции, новые постановки – все это я знал назубок.

– Она была актрисой? – робко спросила Юля.

– Что? А, да. Маринка училась на театральных курсах, а по вечерам играла. Театр Новой Драматургии. Я побывал на всех премьерах, а она… не смогла приехать на вручение моему отделу почетного диплома Российского Туристического Союза. Сослалась на интересный фильм, который будет вечером. Ты поезжай, сказала, вернешься – расскажешь.

Андрей помолчал.

– Глупо звучит, да? Мне все это казалось таким важным, а сейчас вот высказал вслух… ерунда полная. Из-за каких мелочей все может развалиться! Ладно, извините, девочки, что-то я разболтался. Кушать-то будем?

Анюта поставила на плиту кастрюлю с водой, надрезала упаковку макарон. Юля молчала, машинально теребя ручку пластикового пакета.

– Я никогда о таком не думала, – сказала она вдруг. – А ты, Анюта?

Та отрицательно покачала головой.