Везунчик

Сергей считал себя творческим человеком. Он имел на это право. Работая некоторое время журналистом в начале перестройки, он объездил всю большую страну и опубликовал солидную пачку материалов, которые вызвали неподдельный интерес читающей публики, склонной демократизировать общество и поощрять свободу творчества. Но самое главное – его статьи и заметки нравились его пишущим коллегам. Позже работа в издательстве не оставляла времени для творчества в рабочее время.

А дома, когда было настроение и в голову приходили разные мысли, он писал для себя обо всем на свете. Называл это «писаниями».

Сергей пришел домой. Приготовил себе кружку растворимого кофе и сел перед экраном компьютера. Есть совсем не хотелось. Надо было сбросить обычную апатию конца рабочего дня и преисполниться хотя бы подобием творческого энтузиазма, который часто подменяет редкие приливы экстатического вдохновения. Он почему-то решил начать с конца – с «Ямы». И вот что получилось:

«ЯМА» – пивной бар на углу Столешникова переулка и Пушкинской улицы

(теперь опять Большая Дмитровка) в подвале старого дома. Сначала – столы со стульями, потом – стоячие места. Всякие пивные закуски, бутерброды из стеклянных шкафов – автоматов. Дым коромыслом, благо курить там разрешалось. Пьяные и не очень разговоры. Практически всегда длинная очередь на вход с улицы в любую погоду. Все 70-ые одно из самых демократичных и популярных мест в городе, куда можно было попасть бедному студенту. Здесь было место встреч непризнанных гениев, которые читали свои гигантские поэмы первому встречному, общались друг с другом мелкотравчатые барыги и разного рода прохиндеи, веселились по поводу и без всякого повода группы студентов. Самое странное, что вспоминается сейчас, – это полное отсутствие внутри милиции и мордобоя. Как – то это регулировалось все само собой, по крайней мере я этого никогда не видел, хотя бывал там частенько с однокашниками на последнем курсе института. «Яма» просуществовала лет около двадцати и продолжала идти навстречу ожиданиям молодежи (и не только) покане закрылась уже в 90-ые. Кстати, именно в «Яме» снимался известный признательный эпизод фильма «Берегись автомобиля».

«Что же еще добавить? Нет, больше ничего не припомню. – подумал Сергей – никаких эксцессов, только общая разнузданная атмосфера мужского сообщества, чуткого к вторжению чужаков. Случайные представительницы женского общества не в счет».

Он добавил еще несколько строк про атмосферу. Получилось совсем мало, но больше ничего не приходило в голову, каких-то невероятных случаев, связанных с этим местом, не вспоминалось.

«Ну что, надо идти дальше пока есть запал», – решил Сергей и принялсястучать по клавишам дальше.

«ВДНХ, она же потом ВВЦ, а раньше ВСХВ. Сначала – это место поедания горячих булочек с сарделькой и мороженого, а потом длительных пивных сборищ. Вот, сразу направо от главного входа – там обязательно кто-то из наших. Или не там, а чуть дальше, все по правой стороне. Детище хрущевской оттепели, нет, скорее борьбы за народные копейки – советский пивбар, место встреч прогрессивной студенческой молодежи. Клуб, где обменивались всеми известными новостями, точнее, новостями , которые были интересны лишь нам, завязывались знакомства, пока еще слишком наивные молодые люди случайно узнавали нечто, скрытое до поры эпохи гласности, пропивались

стипендии и чужие деньги, обменивались дисками и музыкальными познаниями. Это место значило больше, чем английский паб. Сюда приходили студенты со всей Москвы,но больше всего было студентов из близлежащих вузов – из ВГИКА, Финансового и Педагогического институтов.

Почему-то запомнился один рыжий парень, имени которого я не помню, который появлялся там с отменной регулярностью. По крайней мере он там уже был каждый м раз, когда я тоже оказывался там. Все знакомые и я сам считали его студентом. Но однажды случайно выяснилось, что основное время он проводил у фонтана «Дружба народов», где зарабатывал на пивбар и на многое другое, фотографируя приезжих. Судя по всему. Деньги были очень неплохие, ведь с фотографиями возьни в те времена было много».

Сергей остановился. Про Выставку можно было бы написать гораздо больше – там было далеко не только пиво, там хватало всего и, причем, с самого детства. Это же был целый мир, в котором каждый возраст мог найти свое место, свою точку притяжения. Он решил добавить к написанному еще некоторые детали из своих воспоминаний. Особо остановился на положительном эффекте лодочных прогулок на дальнем пруду у скульптуры «Золотой колос» для своего юного физического развития. Нет, – подумал Сергей – надо остановиться, надо, чтобы объем текста на каждую букву был примерно равный. Развивать тему можно будет потом с учетом пожеланий заказчика». И он поставил точку.

Но вдруг ему что-то втемяшилось в голову, и он решил приписать фразу к «Яме», ему показалось стилистически верным дать ход сквозной линии, которая бы соединяла эти две маленькие статейки.