Везунчик

Тогда как же нужно было поступать? Очень просто. В базисе — нужно было копить энергию пока не начало «течь», после чего останавливать и «усваивать» — медитируя и приговаривая «расти расти резерв», философски выражаясь. И так по кругу, до победного. Безусловно были методы ускоряющие этот процесс, но общие мы должны были разобрать позже, специальные разбирали на специальных занятиях, а особо действенные методы вообще были секретами семей и императорской фамилии и фиг мы когда о них узнаем, если не попадем в семью или императорскую фамилию…

Причем если энергию расходовать, то процесс расширения резерва замедлялся, а вот процесс развития резерва в сторону «расходования» энергии наоборот ускорялся. Так что получалось, что как резерв использовать, то таким он и будет. Хотите копить? Копите и он будет копить все больше. Хотите быстрее расходовать и впитывать — расходуйте и впитывайте, но если у вас слишком маленький резерв, то в будущем он вырастет уже не сильно и многие над вами будут смеяться и тыкать в вас пальцем.

Что же выгоднее?.. Получалось, что путь артефактора был как то получше. Безусловно маги с огромным резервом могли использовать самые могущественные заклинания и обладали по настоящему пугающими силами, однако процесс расширения резерва крайне негативно сказывался на организме, так что артефакторы вроде как жили дольше. Кроме того артефакты довольно быстро разряжались и их надо было постоянно заряжать у артефакторов, что выливалось в небольшой — а кое-где и очень большой — ручеек денежек. Так что и жили артефакторы как то веселее, что ли? Были ближе к народу и все такое. Поэтому учащимся стоило задуматься и выбрать правильно!

Что заставило меня насторожиться. Рассуждения преподавателя вещающего размеренно, весомо и по-большей части по фактам выглядели крайне логично, но с последними словами очень сильно меня насторожили напоминая завуалированную пропаганду. И все мое естество сразу встало на дыбы, как будто в него с кровью было вбито чувство, что там где есть пропаганда, там скорее всего что то очень нечисто и к этому стоит присмотреться повнимательнее! Тем не менее насторожился, похоже, только я, а остальные смотрели на преподавателя все теми сонными глазами, в некоторых случаях и вовсе заснув. На последних же рядах учащиеся и вовсе занимались чем то своим — никак с занятиями не связанным.

Глава 17

— Эй, парень, а ну подож… Еб твою… — на выходе из аудитории меня ухватил за плечо и развернул какой то здоровенный парень, но посмотрев в мои глаза отшатнулся назад, чем я тут же воспользовался — заспешив в сторону столовой. Что то мне подсказывало, что кушать мне сегодня могли не дать, а кушать хотелось.

Парень же со слегка сумасшедшим лицом вернулся к группке богато одетых учащихся и что то им начал объяснять агрессивно размахивая руками в мою сторону. Я пытался незаметно рассматривать что там происходило, пока самым аккуратным образом спешил к точке назначения. Сердце у меня билось как сумасшедшее, однако последнее что мне сейчас недоставало это толкнуть в спешке кого нибудь обидчивого и спровоцировать еще какой то конфликт. Поэтому спешить я спешил и обгонять обгонял — используя толпу для маскировки — но без фанатизма! А планы на жизнь с «выжить и стать мощным магом» внезапно свернулись для меня в «добраться до столовки и встать в очередь поменьше».

По счастью столовая в школе работала как часы. Возможно благодаря многим столетиям общества. Так что обеды выдавались все так же быстро и оперативно и, не смотря на многочисленные гримасы отвращения и бормотание учащихся про «бурду», содержание подносов мне очень нравилось. Каши всегда были очень сытные, хоть и с большим трудом отлипались как от подноса так и от ложки. Котлеты были приемлемо твердыми и отлично помещались в кармане. А куски хлеба почти не нужно было сушить — это и так были практически готовые сухари — что на все сто соответствовало моим нуждам и потребностям. И, судя по отголоскам воспоминаний о жизни в трущобах, постепенно возникающих в памяти — и калорийность, и вкус, и свежесть местных продуктов в миллионы раз превышали то, чем можно было поживиться в тенях. Так что я искренне не понимал возмущение некоторых из своих сверстников. Мы жили практически в шоколаде, а они только лица кривили…

Хотя и тут я не жаловался — поскольку то, что кто то что то не съедал, означало, что мне достанется больше, что не могло не радовать. Так что получив свою долю, я оперативно «разобрался» с содержимым подноса. После чего, слегка нервничая, рассовал по карманам то, что лежало на месте где оставляли грязную посуду — не особо выбирая как обычно до этого — и растворился в лесу. Вздохнув с облегчением только тогда, когда звуки школы затихли, оставив лишь скрип деревьев и крики птиц…