Везунчик. Дилогия (СИ)

Но я поспешил прервать Дарита, уже сообразив, что напрасно затронул опасную тему:

– Не утруждайся! Я прекрасно понимаю, что все рядовые люди и эльфы считают виновниками недавнего конфликта противоположную сторону, а некоторые даже способны предоставить множество убедительных доказательств своей версии. Вот только я уверен, все они ошибаются. Правды в их словах почти нет, ведь истинные причины начала войны известны очень и очень немногим. Тем, кто вряд ли имеет желание предавать их огласке. Тем, кому выгоднее, чтобы простой народ верил в красивую, щедро сдобренную патриотизмом сказочку. Но поверь, я не собираюсь никого осуждать или защищать и, более того, убежден, что каждый имеет право на собственное мнение. Поэтому давай просто замнем для ясности. Сейчас для этого разговора не время и не место. Вот подыщем себе логово, обоснуемся в нем, возьмем бутылочку хорошего винца и тогда… если ты, конечно, захочешь и пообещаешь, что ненароком не лопнешь от праведного возмущения, я поделюсь с тобой беспристрастным взглядом одного мудреца на древнюю историю. Уверен, сравнив его версию с трактовкой событий, которая у вас дома является общепринятой, ты убедишься в моей правоте.

Отвернувшись, я принялся надевать перевязь с ножами, демонстрируя чуточку уязвленному Ушастику нежелание продолжать беседу. Конечно, жалко, что пока я не могу узнать эльфийское толкование необходимости военных действий с Империей (не сомневаюсь, оно окажется весьма занятным!), но в данный момент лучше задвинуть свое неуемное любопытство подальше. Иначе Дарит, чего доброго, снова начнет видеть во мне врага, одним махом перечеркнув все то, чего я успел добиться. А вообще, несколько грубовато вышло, стоит попытаться сгладить впечатление. Вот только как это сделать?

Взявшись за саблю, я задумался, а затем отложил ее в сторонку и потратил пять минут на выполнение малого комплекса разминочных упражнений, который когда-то давно показал мне мой тренер. Однако на Дарита он впечатления не произвел. После того, как я закончил, он с ироничным прищуром поинтересовался:

– И что это было?

– Разминка, – ответил я, чувствуя приятный жар в теле.

– Ты называешь эти бессмысленные и бессистемные движения разминкой? – изумился эльф.

– Почему бессмысленные? Они разогревают мышцы, заставляют кровь быстрее двигаться по жилам…

– Кто говорил тебе эти глупости? Мышцы – это не жаркое, чтобы их разогревать, а быстрый кровоток еще не гарантирует… Хотя проще будет показать.

Дарит погрузился в себя, а я внезапно почувствовал, что тело больше мне не повинуется. Оно постояло немного, а затем принялось выламывать себе руки точно так же, как это недавно делал Ушастик. Ощущения были просто фантастическими! У меня появилось впечатление, что я попал в плен к средневековым инквизиторам, жаждущим попробовать на мне новые пытки, перед которыми не устоит ни один еретик. Боль в суставах была неописуемой, она раскаленными штырями вонзалась в мой мозг, но прекратить эти издевательства я не мог, поскольку оставался безмолвным наблюдателем.

Все попытки помешать навязываемым движениям были бесполезны, вся моя воля была не в силах сопротивляться ушастому кукловоду, который не реагировал на мои возмущенные мысленные вопли, щедро сдобренные матом. Я даже не мог малодушно потерять сознание, скрывшись от боли за пеленой беспамятства, и продолжал поминать на разных языках родню Дарита, чувствуя, как по щекам текут слезы. А потом дело дошло до ног…

Не знаю, сколько продолжалась эта пытка. Мне показалось, целую вечность. Но в один восхитительный миг я ощутил, что снова получил контроль над своей бедной тушкой, и тут же рухнул на пол, подвывая от боли, навечно поселившейся в каждой клеточке моего тела. Краем сознания я все же умудрился отметить, что зря упомянул о войне, да еще в таком пренебрежительно-снисходительном тоне. Немудрено, что Ушастик обиделся и решил устроить мне маленькую месть… У-у-у, падла эльфийская!

– Именно это и называется разминкой, – довольно заявила вышеупомянутая падла, игнорируя мои завывания, и задумчиво добавила: – А твое тело оказалось крепче, чем я ожидал. Возможно, это создаст определенные трудности в обучении.

Я почувствовал, что боль постепенно начинает отступать, выждал минутку и попробовал пошевелиться. К большому удивлению, это удалось. Видимо, Дарит переломал мне не все кости, оставив несколько на развод. С кряхтением столетнего деда я принял сидячее положение, стер влагу с лица, уставился на Ушастика и заявил:

– А в данный момент извинения не только уместны, но даже необходимы!

Если честно, я не очень-то рассчитывал на успех, все-таки времени прошло очень мало. Однако после моих слов во взгляде эльфа промелькнуло нечто, похожее на смущение, а еще через пару секунд он собрался с духом и произнес:

– Прости, Ник, я забыл предупредить, что это окажется не слишком приятно.