Везунчик. Проводник (СИ)

Дара моя реакция удовлетворила. Забрав кружку, он посоветовал пару часов не двигаться и до обеда ничего не есть. Меня распирало от желания высказаться по этому поводу, но увы - язык не подчинялся, а связки покрылись инеем. Приняв мой предсмертный хрип за подтверждение полученных инструкций, Ушастик невозмутимо кивнул и быстро свалил, проигнорировав убийственный взгляд, которым я наградил его на прощание. Мысленно пожаловавшись Мурке на вселенскую несправедливость и получив в ответ искреннее сочувствие, я чуток поостыл и снова растянулся на кровати, ощущая себя старой развалиной. Нет, мои мышцы успели прийти в норму, а от вчерашней боли не осталось и следа, однако бессонная ночка давала о себе знать.

Хотелось забыться, дать отдых измученному кошмарами разуму... Но не моглось. Черный настой, ледяным комком опустившись в желудок, принялся медленно, но верно распространять противное ощущение холода по всему организму. Оставив надежду поспать, я мысленно костерил химика-энтузиаста на чем свет стоит, пополняя лексикон подруги красочными эпитетами. А мое самочувствие ухудшалось с каждой минутой. Появившийся вскоре озноб заставил меня закутаться в простыню и пододвинуться поближе к теплому бочку супруги. Но даже так согреться не удалось. Выморозив нутро, зелье плавно перекинулось на конечности, успешно их остудило до состояния полного онемения, а после добралось до головы.

Когда оледенение охватило все мое тело, начались странности. Ушла дрожь, колотившая меня так, что зубы выстукивали чечетку, пропали эмоции, исчезли мысли. Сознание погрузилось в какой-то транс. Я словно заснул с открытыми глазами, но в то же время следил за происходящим. Видел, как за окном медленно таял предрассветный туман, как колышутся листья на деревьях, слышал, как за стенкой проснулась Лисенок, как она одевалась, их тихий разговор с Даром на кухне. Более того, я четко улавливал эмоции Ушастика и рыжей, наслаждавшихся компанией друг друга, а также обеспокоенные мысли Мурки, от которой не укрылось мое необычное состояние.

Тревогу марилана поднимать не стала. Поразмыслив, кошка вспомнила, что несколько раз наблюдала нечто похожее у своего старого хозяина, и успокоилась. Когда же первые солнечные лучи заглянули в окошко нашей комнаты, непонятное оцепенение схлынуло. Почувствовав, что мозги окончательно разморозились и готовы приступить к работе в штатном режиме, я попробовал пошевелиться. Тело подчинялось беспрекословно. Более того, я с удивлением понял, что прекрасно выспался. Сознание было ясным и чистым, следов бессонной ночи не наблюдалось. Чудеса! Или нет?

Порывшись в новых воспоминаниях, я задумчиво хмыкнул. Такое состояние эльфы называли глубокой медитацией. Именно она позволяла ушастым долгое время обходиться без сна, быстро восстанавливая силы и снимая усталость. Умение погружаться в глубокую медитацию вырабатывалось специфическими тренировками. Какими, не скажу - до этой информации я вчера не успел добраться. И нет ничего удивительного в том, что это умение оказалось у меня и пробудилось, когда очищающий настой... эм... очистил мои мозги. Сработал условный рефлекс: если в сознании образовался вакуум, разум автоматически переходит в режим гибернации. Любопытно другое - долгожители убеждены, что данная особенность присуща только их расе и является лишним поводом для гордости. Значит, либо ушастики ошибаются, и способность к глубокой медитации присуща разуму, а не телу, либо зелья Дара начали потихоньку превращать меня в эльфа. На всякий случай я ощупал кончики своих ушей. Заостряться мои локаторы не спешили, но черт его знает. Ох, не нравятся мне побочные эффекты эльфийских снадобий! Пока (тьфу-тьфу, чтоб не сглазить) все они только на пользу, но как бы осечки не вышло.

Рядом завозилась Вика. Потянулась по-кошачьи и сладко зевнула. Выглядела она настолько сексуально, что мои тревожные мысли как ветром сдуло. Приобняв жену, я нежно прильнул к ее устам. Спросонок орчанка не сразу сообразила, что к чему, буркнула нечто невнятное, но потом в свою очередь обняла меня и начала отвечать. Почувствовав пробуждающееся желание, я удвоил усилия, но внезапно любимая отстранилась, облизнула губы и сощурилась:

- Ты что, уже успел позавтракать?

- Извини, - смутился я. - Пока ты спала, Ушастик опять принес какую-то гадость. Сейчас схожу, зубы почищу.

- А ну, лежать! - скомандовала Вика и одним гибким движением оседлала мои бедра. - Пока с долгами не рассчитаешься, никуда не отпущу!

Подивившись решительности супруги, я без возражений уступил ей верховодящую позицию, а сам принялся беззастенчиво любоваться ее телом. Бесспорно, привлекательности моей половинке было не занимать, но этим утром орчанка показалась мне еще прекраснее. Не представляю, что тому виной - вчерашняя неудовлетворенность или бьющие в окно солнечные лучи, которые, путаясь в растрепавшихся волосах девушки, превращались в эдакий золотой нимб и делали Вику похожей на ангела, но у меня дух захватило от восхищения. Моя пре-елесть!