Виагра для дракона

    Хозяин недоверчиво сощурился и протянул мне стопку Хэннэси, самолично плеснув коньяка из стоявшей на мраморном столике бутылки. Жест, рассчитанный на то, чтобы продемонстрировать мирные намерения и выиграть время. Ваня прекрасно знал, что я не пью вовсе. – Выпей и остынь, Платоша. Сатанопуло, – не тот человек, с которым стоит связываться сгоряча. Да и не человек он вовсе. – Не дождавшись реакции с моей стороны, Ваня аккуратно поставил рюмку на столик и продолжил.

 – Ты не знаешь всего, молодой волк. Бешенный Лев за неполный год подмял под себя пол-Москвы. Мы пытались его остановить, но сами не смогли, а сверху почему-то молчат. Не знаю, кто его крышует, но власть не вмешивается. И еще - все, кто пытался его достать самостоятельно, - мертвы. И исполнители и заказчики.

   Я в свое время решил не торопиться, и остался жив. Не думал, что буду когда ни будь  радоваться своей трусости. Мало кто ненавидит Демиоса так, как я. И я, Ваня Могила, каждое утро молю господа о том, чтобы еще один день прошел без известий от этого ублюдка.

   Смотри, - прямо напротив моего дома его логово! И как бы ты, Платончик, не пыжился, каждый из бойцов Демиоса может раскатать в пыль троих таких крутых. А бойцов у него около полусотни. - Могила нажал кнопку на пульте и жалюзи, закрывающие обращенное к реке окно бесшумно разъехались в стороны.

    Ваня застыл на половине своего картинного жеста, долженствующего показать мне могущество Нарасимхи. - За окном открывался захватывающий вид на пожар. Горел «Университет Ананды», весело подсвечивая багровыми бликами не только рядом стоящие дома, но и изрядную часть Москва-реки. – Я тут зашел к ним в гости, Иван Николаевич, и мы славно развлеклись. Так что сегодня крутых бойцов у Сатанопуло стало заметно меньше.

    Пожар разгорелся во всю и уже затронул пару вышележащих этажей жилого дома. Оставалось только надеяться, что жильцы успели покинуть свои квартиры до того, как пламя перекрыло им путь к бегству. Внимание разделилось, демонстрируя прямо противоположные точки зрения на пожарище. Мне-человеку стало тошно при одной мысли о том, что среди погорельцев могли быть дети. А скотина Реальгар ничуть не сожалел о содеянном, с видимым наслаждением созерцая завораживающий танец огня.

     Вокруг полыхающего «университета» суетились пожарники и зеваки, время от времени раздавались какие-то взрывы, вызывающие выбросы пламени, достигавшие крыши дома. Похоже, пожар выдался не менее как пятой категории сложности. Реальгару было чем гордиться.

     Внутри у меня что-то щелкнуло, как будто прорвалась какая-то мембрана, и мир стал видеться совершенно в другом свете. Ушли все беспокойства и докучливые волнения по поводу надоедливых людишек, по своей собственной глупости оказавшихся на моем пути.

     Я невольно залюбовался произведением искусства, к созданию которого имел непосредственное отношение. Как мне раньше не приходило в голову, что настоящее искусство должно быть живым?!  Живой огонь, несущий очищение, - что может быть прекрасней… – Платон, ты что делаешь! – Вопль сидящего рядом гнома вырвал меня из столь приятного размышления.

    Вообще, с гномами у меня всегда возникали разногласия, уж больно эти маленькие воришки любили золото. Этот притащил в свою пещеру немало. Наверное, удивится, когда я попрошу его поделиться. Гномы всегда не любили отдавать краденное. Ну, ничего, слегка подпалю ему бороду, - заговорит по другому!

    Но почему гном лысый и где его борода? А небо над головой, - откуда тут небо? Гному пристало жить в пещере. И что за странное гномье имя – Могила… - Дракон нехотя уполз в глубину, а моя человеческая часть получила возможность вернуть контроль над телом. Я с удивлением наблюдал обратную метаморфозу когтей, только что прорезавших глубокие борозды на граните столешницы, в обыкновенные человеческие пальцы.

    Мои маскировочные очки валялись на полу, а глаза, судя по отблескам в тонированных стеклах витражных окон, горели багровым пламенем, конкурируя по интенсивности свечения с пламенем пожара.

     Ваня-Могила смотрел на меня с пониманием и, как мне показалось, даже с некоторым облегчением. А вот страха в его глазах не было. Совсем. Возможно, именно это спокойствие только что спасло ему жизнь. Дракон велся на животный страх, как кот на валерьяну. – Как, говорить можешь? – Осведомился Ваня, как ни в чем не бывало, стоило мне только немного прийти в себя. – И как это я раньше не догадался, не понимаю…

   Ты ведь сразу меня заинтересовал. Уж очень странные фокусы показывал, совсем для человека нехарактерные. Но не убивал, не калечил даже. Видно было, тебе хотелось, - но держался. И аура – простенькая такая и очень, очень человеческая. Обманул старика, провел, как мадьчишку… ну может это и к лучшему…

  – А ведь Ваня-Могила колдун. То есть, необученный, природный видящий.- Сделал я очередное за сегодняшний долгий день открытие. Отсюда и необъяснимый воровской фарт, легкость, с которой он избегал многочисленных покушений и спокойствие при столкновении с тварью, способной убить его движением пальца.