Виашерон 2. Шахта Шепчущих Глубин, Том I

Пока дуэргар ковылял до своего стула, Фурия продолжила осмотр. В помещении царил полумрак. Это с непривычки масляные светильники показались ей ослепительными. Теперь же она видела, что всего около полудюжины источников света в хаотичном порядке расположили на ящиках и стеллажах.

Некоторые из коробок лежали раскрытыми, являя миру своё нутро. Чаще всего или порошок цвета киновари, расфасованный по грубым каменным плошкам, или глиняные бутылки, запечатанные сургучом.

Ящики из древесины, значит, приплыли с поверхности. Под землей деревья не растут, тут гением быть не надо, чтобы сложить два и два. Расфасовали наркотик по плошкам уже в Подземье, отсюда использование этой хреновой посуды. И дальше что, Мисс Марпл? А то, что, как минимум, они все — звенья одной длинной цепи. У них есть поставщик. У них есть связи и логистика, как-то же надо провозить сюда эту дрянь. У них налажен сбыт и есть прикрытие, хотя бы от стражи.

— Сколько брать будешь, — сплюнув на пол спросил тот же серый мордоворот.

— Может, она лучше натурой отдаст вместо денег? — смерил её сальным взглядом Клацклац и загоготал, не переставая бросать и ловить кости.

— Тебе бы всё о бабах думать! — не отвлекаясь от карт, припечатал один из орков. — Найди себе уже курицу и свей гнездо. Хорош мозги полоскать!

Кенку вроде бы усмехнулся, но свистнувший в полумраке нож вонзился в стопку карт, к которым тянулся зелёный здоровяк, и задрожал, качая перетянутой кожей рукояткой.

— Тебя спросить забыл, Зог.

— Ваще-то я — Заг! — обиженно пробурчал орк.

— Ваще-то мне начхать, — парировала птица. — Пасть ещё раз откроешь без спросу, наделаю новых дырок! Для вин-те-лян-ции! — глубокомысленно произнёс Клацклац. — Вы с братцем на испытательном сроке, и что-то я пока не впечатлён, верно я говорю, Нарастен?

Эльф лишь хмыкнул, не удостоив его ответом. При этом продолжая сверлить взглядом то Фурию, то своих же подельников.

— Так это, тебе сколько отсыпать? — снова вернулся к ней Штровек.

— А чистый товар? Не фуфло? — продолжила следовать плану орчанка, изучая пространство и намечая свои действия.

Мои 18 тысяч здоровья — это, конечно, неплохо, но их тут пятеро. И Нарастен со своим говорящим попугаем могут проблем изрядно подкинуть. Сюда бы ещё одного-двух человек. Вот, тупица самоуверенная! То-то Клиос драпал отсюда, да никого найти не мог в это ввязаться.

Дуэргар аж задохнулся от возмущения.

— Чтоб мне ещё какая-то головёшка тут товар критиковала! У нас лучший Прожиг в Аскеше! Если нравится дерьмо, разбавленное помётом лютомышей, вали к Креветке!

— Зачем же ей идти куда-то в другое место, если она так интересовалась нашей компанией? — внезапно вкрадчиво произнёс Нарастен.

Фурия на мгновение оцепенела.

— Она? — бросил эльф себе за спину — куда-то в темноту стеллажей.

— Она самая, — прошипела рогатая проститутка, выходя на свет. — Всё расспрашивала про тебя. Отчего говорит, у тебя такая кликуха? А кто за тобой стоит? А что за Синдикат?

Тварь.

Нарастен широко улыбнулся, и клыки его показались девушке чрезмерно длинными.

— Так я покажу, почему меня Ухмылкой кличут, мне что сложно что ли, братва?

Еле заметно кивнул бабочке, и та, схватив ближайшую плошку с наркотиком, бросилась прочь со склада.

Окружающие эльфа бандиты поддержали его отчётливым гулом.

— Отдай её мне, Нарастен, — внезапно брякнул Клацклац. — Хочу, понимаешь, попытаться скрестить кенку и орков! Буду си-лек-тци-ей заниматься!

— Закройся, селекционер херов, — цикнул главарь.

Фурия мелкими шажками сдвинулась к одной из открытых коробок, на крышке которой примостился светильник.

— Ты фильтруй, чё ляпаешь, а, Нарастен?! — не пошёл на заднюю Клацклац. — Тебе напомнить, кто тебя с Синдикатом свёл? Кто за тебя словечко молвил?

Дроу раздражённо потёр переносицу и скривился.

— Как договаривались, Штровек, — отчётливо произнесла девушка, перебивая ссору, — Креветка Фло отдаст тебе всю эту улицу. На тебе Клацклац и гоблинша. Остальных я возьму на себя.

Повисшая в комнате тишина напряжением могла бы соперничать с финалом «Ревизора». Убийственные взгляды подельников скрестились на сером коротышке, грозя пронзить его в дюжине мест.

— Да я… братва, вы чего… Вы ж знаете меня! Брешет она!