Виашерон 3. Шахта Шепчущих Глубин, Том II

На вас повесили дебафф Окаменение (30 секунд)

Окаменение

Ваше тело превращается в камень, а вы лишаетесь возможности двигаться. В этом состоянии ваше тело становится необычайно хрупким и может разбиться. Любые полученные увечья сохранятся после окончания эффекта.

Над головой прошелестело, и так же неторопливо, как в первый раз, в поле моего зрения вплыл Орокс. Его оценивающий взгляд прошёлся по мне: взвесил, измерил и признал недостойным.

Еле слышно заскулил варк’раст.

— Потерпи, мелкий, всё будет хорошо, — сквозь парализованные челюсти неразборчиво пробормотал я.

— О, я бы на это не рассчитывал, — качнул всем телом Созерцатель и выстрелил тремя глазами сразу.

[1] The Doors — This Is The End.

[2] Гезенк — подземная вертикальная или крутая наклонная горная выработка, не имеющая непосредственного выхода на поверхность.

[3] Балисонг (нож-бабочка) — складной нож с клинком, скрываемым в сложенном положении в рукояти.

[4] Художник — Conceptopolis.

Глава 18

Гвинден

As a child you would wait

And watch from far away

But you always knew that you'd be the one

That work while they all play

In youth you'd lay

Awake at night and scheme

Of all the things that you would change

But it was just a dream

Here we are, don't turn away now

We are the warriors that built this town

Here we are, don't turn away now

We are the warriors that built this town

From dust[1]

В себя я приходил медленно и болезненно. Будто сбрасывал последствия долгой лихорадки и высокой температуры.

В голове шумело. Во рту разлилась неприятная сухость, а в душе — напряжение. Уже заранее зная ответ, я заглянул под кожаный доспех. Щенка там не обнаружилось, а способность Призыв спутника горела серым и показывала обратный отсчёт — 24 часа.

Вот теперь это личное.

Если раньше уничтожение поселившейся в шахте твари виделось мне делом общественно полезным, но в целом меня не касающимся, сейчас ситуация кардинально изменилась. За смерть варк’раста я тебе раскалённое олово в глотку залью.

Нужно было отпускать спутника, пока была такая возможность, — пришло запоздалое понимание.

Угу, «умные мысли преследовали его, но он был быстрее».

Воскреснуть мне довелось на уже привычной круглой каменной плите. Расположилась она подле крутого обрыва, за границей которого уходил отвесно вниз длинный вертикальный ствол шахты. Его неровные стенки покрывали засохшие пятна крови и обрывки мяса. На небольшом уступе десятком метров ниже валялась обломанная кость. Лучевая.

Похоже, угадал. С похоронами в Диамнек Туаль’дах абсолютно не заморачивались. Заброшенных выработок на всех хватит.

Последнее сообщение, отражённое в боевом логе, не вызывало оптимизма.

Вам нанесли 85 992 единицы урона

Ваншот, как он есть.

Пятнадцать минут спустя я добрался до тупика, где засели остальные члены нашего «могучего» отряда. По пути встретил и вырезал несколько шаркающих по тоннелям зомби-патрулей. Орокс начал брать под контроль всю территорию шахты.

Это позволило компенсировать потерянный от смерти опыт. Минус 148 тысяч, как никак.

— Ну что, выплеснул раздражение? — ухмыльнулась Фурия.

На мой невысказанный вопрос, уточнила:

— От смерти. Смотрели за тобой по интерфейсу и журналу. Вначале портрет мгновенно посерел. Чем тебя так? А потом пошла волна сообщений о полученном опыте.

— Знаешь, нет. Даже не близко. Пока своими руками эту гниду не препарирую, не успокоюсь.

Девушка показала мне на грудь, и я лишь молча покачал головой.

— Через сутки только смогу снова призвать.

— Понятно. Передадим ему пламенный привет от Гринписа, — ожесточённо бросила Фурия.

— Дружище, с возвращением, — помахал рукой Маджестро.

— Расскажешь? — спросила орчанка.