Ровные черты лица с каждой секундой менялись. Превращались в хищный, звериный образ. Его голова становилась крупнее. Обрастала тигриным мехом. Впечатляющие клыки вырвались изо рта. Глаза налились краснотой. Исчезла радужка и зрачок. Сплошное море алого бушевало, закручиваясь, в глубине.
Клинок прочертил голову учуулона, отрезая ровный кусок. Тут же ударили такие же хищные тени. Здоровье твари упало до 55 тысяч. Обнулилось.
Не останавливаясь, игрок атаковал минотавра, насаживая его на клинки, как бабочку. Портрет Эйса посерел.
Силой заставила себя сосредоточиться.
Отскочила назад и еле успела защититься от длинного клинка, что вспорхнул мимо шеи орчанки.
Она приняла стилет на булаву, на миг сойдясь с ним в клинче.
В глазах, застывших напротив бушевало безумие. Ни следа того смешливого разбойника. Некто, управляющий Гвинденом, ударил её. И девушка поняла, что от этого удара ей уже не увернуться.
Остриё кинжала кольнуло её кожу и замерло, погрузившись на одну десятую. Фурия видела, с каким невероятным усилием эльф борется с собой. Клыки то удлинялись, то превращались в обычные резцы. Мех наливался полосками. Пропадал. Последние секунды баффа истаяли, и он повалился без сил на землю в глубокой отключке.
— Да что ж такое-то, — бурчал воскрешённый минотавр, — сколько можно меня убивать, а, Гвинден?!
Эльф покраснел и почесал кончик носа.
— Прошлый майнд-контроль не на моей совести, а за этот раз извини. Но ситуация реально патовая была, без бурста все бы легли.
— Да я понимаю, но хоть на одном бы боссе до победы дожить! — тяжело вздохнул Эйс. — Медленнее всех качаюсь.
Фурия устало слушала разговор, смахивая сообщения системы. Беспокоил новый жилец, поселившийся в её голове.
Орчанка приложилась к фляге, жадно втягивая в себя свежую воду. Остатки вылила себе на макушку, стянув шлем. Потоки розовой жидкости побежали по её коже, стекая в озерце, которое образовалось в пещере. После смерти боссов водопад с потолка иссяк, как на заказ. Остался лишь спонтанный водоём, чей уровень уже достигал бедра игроков. Однако истаяли и световые барьеры, что заперли их на арене, поэтому вода активно уходила во все три прохода. И вскоре исчезла.
Снова этот мелодичный смех.