Виашерон 9. Перо Демиурга, Том II

Я трижды постучал в невысокую круглую дверь, после чего услышал торопливые шаги. Открыла мне миловидная девушка. В платье с цветочным узором и лентой в светлых волосах. Веснушчатая и улыбчивая. Лет семнадцати, насколько это можно определить по тому, кто едва достаёт тебе до пояса.

— Да-да? — задрав голову, спросила она. — Вы к матушке или к батюшке пришли?

Понимание пришло внезапно, как осенний сквозняк. Прикусив губу, я слабо улыбнулся.

— К твоему отцу, красавица, к нему.

— Подождите, я его кликну. Он там улей чинит. Вчера такой ветер был, не поверите. Опрокинул и поломал! Ужас! — она всплеснула руками.

Девушка щебетала, впуская меня в дом. Беззаботно и с лёгким сердцем, как свойственно юности. Война явно не успела добраться до Талгарта и этой деревни, в частности.

— Домашний лимонад будете? — внезапно удивила она меня. — Матушка только утром приготовила.

— Конечно, милая.

Получив кружку холодного, только с ледника, напитка пригубил и зажмурился от удовольствия. Эта пасторальная идиллия ввела меня в состояние полного покоя. Мне пришлось сесть в слишком маленькое для меня кресло. Будто в детскую комнату зашёл.

Вдалеке послышались шаги и в комнату ступил седовласый старик[2]. Он шлёпал по дощатому полу босыми, но такими мохнатыми ногами. Лицо с глубокими линиями морщин. Ярко-синие, почти молодые глаза, несколько простых круглых серёжек в ушах — следы бурной юности, аккуратная белая борода и усы.

Вошедший бросил на меня один быстрый взгляд и положил руку на пояс, там где, у него явно скрывался нож. Я же вытянул ладони на коленях и принял максимально расслабленную позу.

— Cэ́йди, — заговорил старик, — пойди-ка маме помоги. Она там тесто месит. Дай нам поговорить.

— Конечно, пап, — девушка проворно подскочила к нему, чмокнула в щёку и умчалась прочь. Только лента в волосах и мелькнула.

— У тебя замечательный дом, Финик, — произнёс я, вновь прикладываясь к кружке.

Сладковатый, но не чрезмерно, лимонад освежал.

Хоббит прищурился, не убирая руки с пояса, и отошёл к одной из дверей.

Что там? Чулан с оружием? Арбалет заныкал?

— Я с недоверием встречаю незваных гостей, которые прячут лицо под магией, — хрипло ответил он.

Хм, как засёк?

— Да расслабься, — протянул я, — Если бы жители увидели здесь дроу, они бы подняли меня на вилы. А мне дороги мои кишки там, где они находятся сейчас.

При упоминании моей расы его настороженность только увеличилась.

— Кто тебя послал? — сузив глаза, он задал вопрос. — Дрикз? Наконец решил вернуть должок?

— Да меня кто только не посылал. И обычно в такие места, что лучше бы никуда не ходить.

Даже глуповатая шутка не помогла снизить напряжение.

— Так. Давай попробуем иначе, — продолжил я и очень-очень медленно вытащил из сумки его журнал.

Потом второй. Третий. Пока наконец все пять не оказались у меня в руках.

— Бездна, — прошептал собеседник и прислонился к стене. Едва не сполз по ней, но устоял. Он вытащил из небольшой поясной сумки кисет с табаком и неторопливо набил трубку.

— Я-то думал, приду по твоему совету, а тут будет какая-нибудь гробница, — улыбнувшись, сказал я. — Или на худой конец склад подземный. А ты адрес к собственному дому написал! И как рискнул только?

— Тогда мне это казалось хорошей идеей, — втянув в себя ароматный дым, буркнул Финик и пожал плечами. — Я почти завязал с Ремеслом. Годы брали своё. Оставалось одно последнее дельце, из которого я не планировал вернуться живым. А вдруг мне всё удастся? Почему бы не похвалиться перед собратьями по цеху? Не поглазеть на того, кто решит повторить мой путь, — он говорил размеренный голосом, не спуская с меня глаз. — По правде говоря, я не ожидал, что кто-то действительно заявится сюда ко мне, — с тяжёлым вздохом признался старик.

Повисла неловкая тишина.

— Ты правда Бездной выплюнутый дроу? — внезапно спросил Финик и поморщился.

— Угу. Представляешь? — хмыкнул я. — Показать харю?

— Не надо. Дочка, не дай боги, войдёт, испугаешь только зазря.

— Рунке́рд! — из глубины дома донёсся могучий женский крик. — Там дождь собирается! Ты улей будешь чинить, кочерыжка ты эдакая?!

— Рункерд? — я поднял бровь.

Так вот, как тебя зовут на самом деле.

Мой визави вновь пожал плечами.

— Всем нужно прозвище, моё было ничуть не хуже, чем иные.

— Почему «Финик»? — я изобразил воздушные кавычки.

— Потому что для голодного беспризорника, смотрящего на краснощёких лавочников, — его голос охладел, — сладкие финики казались неземным деликатесом. Вершиной наслаждения. Я поклялся, что когда разбогатею, буду лопать их каждый божий день.

— И как? — фыркнул я.

— Что? — недоумённо уточнил старик.

— Ел?

— Ага. Пока из ушей не полезло. Видеть их больше не могу.

— Дааа, бывает. Правду говорят: «В жизни возможны только две трагедии: первая — не получить то, о чем мечтаешь, вторая — получить».

— Тут ты не прав. Я получил всё, о чём, мечтал, — Рункерд слегка повернул лицо к одному из коридоров, предположительно ведущему в сторону кухни, — и ни о чём не жалею.

Я проследил за его взглядом и улыбнулся.