Наконец, действие его способности истекло, и Маверик выпрыгнул, отдуваясь, на площадку. Чтобы тут же прикрыться сумрачным барьером от огромного полупрозрачного копья. Оно выскочило из пустоты со скоростью арбалетного болта.
Длинное остриё столкнулось с преградой и… безобидно прошло сквозь неё, даже не заметив.
Гоблин понял это слишком поздно, и стилет, ускорившейся гончей, воткнулся ему в бок, а не в позвоночник. Увернувшись от повторной атаки, он зашипел и прижал руку к глубокой ране.
— Я разорву тебя на части! — рявкнул он и тут же швырнул под ноги
— Не делай обещаний, которых не сможешь исполнить, огурчик, — осклабилась оппонентка.
Песок арены покрыло множество теней. Как живые они бурлили и стягивались к асимару.
— Сзади — заорал какой-то зритель.
Вендетта рефлекторно скользнула прочь, и прыгнувшая клякса промахнулась.
— Ещё одна такая выходка, — впервые заговорил Малаак, и звучал он взбешённо, — и нарушитель отправится очень далеко! В океан или жерло вулкана, я сам пока не знаю. Правила абсолютны! Зрителям запрещено вмешиваться!
Пернатая тем временем прижала кинжала к груди и зашептала слова заклинания. Реальность подёрнулась, и больше половины призванных клякс в радиусе пяти метров рассеялось. Всё новые продолжали стекаться к ней, но за спиной Вендетты вспыхнули золотистые крылья. Она взлетела ввысь одним элегантным рывком.
Тени на песке бесновались, вспучиваясь, но ничего не могли сделать. В руках девушки вновь появилась золотистая сфера, что упала в самый эпицентр сумрака. С криком боли Маверика вырвало из стелса, а через миг мокрый кашель донёсся с арены.
Коротышка застыл прибитый стилетом к песку. Остриё скрылось в яремной впадине — кинжал исчез в горле властелина теней по самую рукоять. Вендетта упала на него с небес настолько стремительно, что Фурии пришлось напрячься, чтобы уследить за мелькнувшей фигурой.
Маверик слабо трепыхнулся, и когти его кастета пустили асимару кровь. Неглубоко, но они пробили её нагрудник. Рыкнув, гончая отбила оружие в сторону и надавила на стилет ещё сильнее. Прижав чужое запястье коленом к песку, она освободила левую руку, фокусируя в ней священную энергию.
— Уб… убью тебя, — сглатывая кровь, пробубнил гоблин.
— Конечно, огурчик, — ласково промурлыкала Вендетта, приложив ладонь к его лицу.
Поток золотистой энергии скрылся в остроносом лице, выжигая глаза, и хриплое с присвистом дыхание смолкло.
Фурия перевела взгляд на ложу Светлого Пантеона. Аларис улыбалась, как довольная мать. «Видели, как моя доча может?»
Гончая легко поднялась на ноги и вскинула руки к небу, подбадривая зрителей. Крики восторга заполнили пространство.
— ВЕН-ДЕТ-ТА! — скандировали трибуны.
Пернатая грациозно поклонилась и пошла к краю арены.
— Драматичный поединок, ничего не скажешь, — протянула Камарра.
— Главное, трезво оценить свои силы, — поделился мудростью Аррамак.
Очередной групповой матч, и наконец комментаторы вновь заговорили.
— Давайте пригласим последнюю пару четвертьфинала. Колборна и Кейда!
[1] Гейс — распространённая в древности разновидность запрета-табу в Ирландии.
Глава 24
Гвинден
Противник мне не нравился, но особых эмоций не вызывал. Я внимательно следил за каждым боем своих потенциальных оппонентов, и Колборн не стал исключением. Правда, до финала схватки с Дэдинсайдом я скорее считал асимара стихийным воителем, как ДженниСпаркс. Вот только у тех явно не было силы разложения и некроза.
Поэтому мысленно я прикидывал свои дальнейшие действия, и проблема близкого контакта третьей степени вставала в полный рост. Очень не хотелось бы повторно пережить опыт заражения какой-нибудь оспой и стригущим лишаем, как уже было с Безмолвной Чумой в Тахвере.
Прошедшие схватки нельзя было назвать лёгкой разминкой, но и на серьёзный вызов они не тянули. Тело до сих пор переполняли силы, но их следовало экономить на тех, кто будет в следующих раундах. Вендетта, Айнхэндер, Амидраэль. Кто из них выпадет мне в полуфинале?
С одной стороны, первые два товарища вызывали у меня неконтролируемый зубовный скрежет, и я с радостью устрою им весёлую жизнь. А с другой, это будет значить, что паладин проиграла. Откровенно говоря, то, как она вела дела, было мне по душе. Не хотелось бы, чтобы с ней что-то случилось.