Вятское вече. Княжич

Но в последнее время московский царь прибрал удельных князьков к рукам, лишив их суверенитета. Ещё не звучало понятие русский и Русь, но религия уже препятствовала прежним обычаям. Тяжким преступлением стало считаться убийство или продажа в рабство православного единоверца. Конечно, находились ватажки, которым законы не писаны, но их деятельность находилась вне правового поля. С такими не церемонились и развешивали вдоль дорог на деревьях.

А вот степняки любого засола только разбоем и людоловством и занимались.

Сходить в набег, сжечь деревеньку, разграбить, убить стариков и пригнать полон – считалось проявлением доблести и способом улучшить материальное положение.

- Гриша, а чего басурман всех до одного положили? – спросил я у товарища, который с дружиной находился в первой группе.

Вместо ответ тот махнул рукой за спину.

Вот бляди, как таких земля носит. Степняки порубили стариков и младенцев, а заодно мужей, оказавших сопротивление. Остальных согнали на главную площадь. А когда мои побратимы с гиканием неожиданно напали на расслабленных грабителей и те поняли, что не выстоят, то они вырезали весь полон.

«Так не доставайся же ты никому», поэтому пленных почти не было. Кроме тех пастушков, которых мы повязали в начале сражения и пятерых сдавшихся.

Через полчаса у нас была вся информация – кто, сколько и откуда.

В налёт пошло почти три сотни всадников от одного из улусов Казанского ханства. Обычное дело, один из сыновей местного князька решил отметить совершеннолетие и отправился с папиными нукерами в налёт.

Разговорившихся мы крепко попытали, а опосля прирезали.

До глубокой ночи пришлось копать братскую могилу для жителей села. А по утру мы отправили несколько человек, которые погнали домой по санному пути немалый табун татарских лошадок, а также несколько возов со скарбом и оружием. Не оставлять же на разграбление.

А сами после плотного завтрака тронулись в путь. До нужного места два дня хода. Первый день ехали, выслав вперёд дозор. Переночевали и на второй день продолжили. Но на сей раз мы сторожились, находимся на вражеской территории, поэтому соблюдали максимальную осторожность.

До татарского села не доехали версты три и стали на ночёвку, выслав дозорных по периметру.

Не знаю, каким боком татары прознали про нас, но, когда рано утром солнышко только подкрасило небо, мы подъехали к селу, нас ждали.

- Ну, братья, что будем делать? Неужели придётся возвертаться?

Мы молча прикидывали все за и против. Нас ожидают, причём врага как бы не поболее нашего будет, и они знают местность, стопудово будут защищать свои дома.

- Но, как же не охота возвращаться, не солоно хлебавши. Неужели не отомстим за безвинно убиенных? – это у меня непроизвольно вырвалось.

Товарищи согласны, но у них хватает опыта понять, что половину наших положат их лучники на подходе, остальных добьют разогнавшиеся всадники.

Надо что-то решать, мы рискуем потерять инициативу.

На моё предложение братья почесали репы, но отвергать с ходу мою идею не стали.

Татары соорудили из телег нечто типа вагенбурга, перед препятствием застыли пешие воины, а сзади лучники. Там больше пацанов и женщин, видимо сказался уход большей части мужчин в налёт. Но с луками они добре умеют обращаться.

Моя дружина, прикрывшись щитами и ощетинившись копьями выдвинулась вперёд. Вскоре на нас начали сыпаться стрелы, но мои ребята неплохо защищены, я потратил на это в своё время большие деньги. Поэтому пока раненных нет, мы только теснее сплотились. Вот до первого ряда обороняющихся осталось метров тридцать, ещё несколько метров и тяжело бронированная черепаха внезапно раскрылась, во врага полетели снаряды и щиты опять сомкнулись. По моей команде черепаха присела, став на колено как единый организм. Сказали частые тренировки, когда мы с Фёдором отрабатывали различные построения.

Раз, два, три – и серия взрывов разметали ряды врага, раздались вопли и стоны. Дым заволок происходящее впереди, а когда он развеялся, перед нами предстала сюрреалистическая картина. Лежащие тела, оторванные конечности, кишки, вываленные на снегу и разбросанные взрывом телеги.

Новая команда и черепаха сноровисто подбежала к ограждению, рассыпаясь на ходу. Мы начали перепрыгивать через препятствия. Здесь раненых почти нет, но есть контуженные. Мы торопливо рубим мотавших головами врагов, не щадили молодняк и женщин. Раз в руки оружие взял – значит не мирный селянин.

Каждый удар моей секирой выносил кого-либо из врагов из списка живых.

А вот дальше нашёлся у врага некто, кто попытался организовать сопротивление. Но поздно, сзади нарастает шум. Это наши разгоняются, конники втянулись в проход между ограждением и понеслись на стоявших перед жильём татар.