Вяземская голгофа генерала Конева

Мне как писателю-историку очень часто приходилось задумываться о там, как надо писать о войне которая de facto все еще продолжатся. Универсального рецепта нет, но, вероятно, прежде всего надо писать понятно и с изобилием достоверных фактов. В современной исторической науке достоверный факт — это прежде всего аргумент со ссылкой на документальный источник. Документы — лучший друг честного историка и исследователя и смертельный враг историка-шарлатана, политического лакея и манипулятора умов. В документах нет эмоции и в большинстве случаев нет искажении фактов. Политики и «общественники» документов боятся, как чумы, вот почему они очень часто их и «репрессируют» — «неудобные» документы укрывают, засекречивают, а иногда и просто уничтожают. До сих пор, например, никто в Лондоне и в Москве не хочет дать открытый доступ к самым «интимным» разговорам (лицо в лицо и корреспонденция) Сталина с Черчиллем. Также остается неясным, какие точно были стратегические планы Ставки и

Сталина после весны 1943 года, когда Красная армия начала постепенно выбивать войска вермахта и его союзников из западных земель Советского Союза. Насколько глубоко хотели они прорваться в Европу? Какие страны хотели «освобождать», а какие оставить под контролем англичан и американцев? Где, когда и какими точно силами хотели наступать? Ведь сейчас все это в прошлом, должно было бы рассматриваться как историческое прошлое. Но нет — для кого-нибудь это все еще реальное настоящее, и никто из нас не будет в живых, когда к этим «неудобным тайнам» будет наконец-то дан доступ.

Проблемы такого характера существуют также и на уровне отдельных сражений. Битвы, которые продолжались много месяцев, даже целые операции времен Великой Отечественной войны, которые стоили много тысяч солдатских жизней, пока остаются буквально похороненными в архивах. Почему? А потому, что они не были выигранными, и даже хуже — они были проигранными, и поэтому они не вписывались в концепцию «развитого социалистического общества». О них предпочитали забыть. О них песен не пели, книг не писали, ветеранов не награждали, фильмов не снимали, статей «к годовщине» не печатали в центральных газетах и журналах, и, как ни парадоксально, их даже не изучали в военных училищах и академиях. Хотите — верьте, хотите — нет, но все примеры, опубликованные в книгах, специально написанных для будущих офицеров Советской армии периода с конца войны и до фактического распада

СССР, отобраны только из тех операций, которые закончились с успехом... Только в последние годы в современной России начали уделять внимание «невыигранным» и «проигранным» сражениям, но так как о них ничего не было написано, то исследователям пришлось просто начинать с нуля. И как ни парадоксально получается, но надежда, что в ближайшем будущем мы, любители военной истории, будем читать свежие исследования о непопулярных, но очень интересных (с точки зрения драматизма и динамики) сражениях Второй мировой войны, не очень велика — просто белых пятен больше, чем честных исследователей, способных писать о них.

Когда идет речь об исследователях, пишущих книги на военные темы (не только в России, но и в «демократических» странах Запада), надо подчеркнуть, что по какой-то неведомой причине огромное большинство из них просто переписывают то, что уже написано в других книгах. Другими словами — делают книги таким же способом, как известные международные сети ресторанов делают гамбургеры и пиццу. И в конце концов получается, что «на вкус» эти книги тоже универсально одинаковы. Статистика, например, показывает, что только в 2010 году не менее чем 11 тысяч человек посетили Центральный архив Министерства обороны России в Подольске. Но тем временем оказывается, что очень мало из них действительно пишут книги. В том же 2010 году, например, менее чем 5 % всех книг о Великой Отечественной войне, опубликованных в России, имеют ссылки на архивные источники. А это означает, что действительное число реальных исторических исследований очень и очень мало.