Вяземская катастрофа. Страшнейшая трагедия войны

Однако вернемся к событиям под Ельней. Как потом стало известно, еще 2 сентября Гальдер и фон Браухич вылетели в штаб группы армий «Центр», чтобы обсудить с ее командующим фон Боком обострившуюся ситуацию на ельнинском выступе. В результате обсуждения был сделан вывод, что реально начать наступление на Москву можно будет не ранее конца сентября. Удерживать выступ так долго было невозможно, поэтому было решено его оставить. Непосредственно руководить эвакуацией был назначен командующий 4-й армией фон Клюге, штаб которого немедленно приступил к планированию отвода войск. Отвод войск решили осуществить в три этапа: в ночь на 4 сентября вывести с выступа тылы и обозы; в ночь на 5 сентября отвести войска из восточной части выступа на позиции к западу от Ельни; в ночь на 6 сентября всем войскам оставить выступ и занять линию обороны вдоль рек Стряна и Устром. Благодаря заблаговременной подготовке, немцам удалось организованно, почти без потерь вывести свои войска из образовавшегося мешка. Начавшийся ливень, продолжавшийся два дня, наряду с густым туманом способствовал скрытному отходу войск [14].

В дневнике начальника Генерального штаба ОКХ Гальдера появилась запись:

«5.09. <…> В результате обсуждения был сделан вывод о том, что следует отказаться от удержания дуги фронта у Ельни. Наши части сдали противнику дугу фронта у Ельни. Противник еще долгое время, после того как наши части уже были выведены, вел огонь по этим оставленным нами позициям и только тогда осторожно занял их пехотой. Скрытый отвод войск с этой дуги является неплохим достижением командования» [17].

6 сентября наши войска овладели городом Ельня, отбросив противника к западу. К исходу 8 сентября ельнинский плацдарм был полностью ликвидирован. Преследуя противника, войска 24-й армии 8 сентября вышли к заранее подготовленной обороне немцев на р. Устром, где были остановлены. Несмотря на неоднократные попытки, прорвать заблаговременно подготовленную оборону врага не удалось. Жуков так и не смог выполнить обещание о нанесении удара в направлении Рославля, данное Сталину.

И уже 13 сентября 1941 г. в его адрес была направлена директива Ставки ВГК № 001941 о недостатках в организации наступления:

«Наступление 24-й и 43-й армий за последние дни положительных результатов совершенно не дает и ведет лишь к излишним потерям, как в личном составе, так и в материальной части.

Основные причины неуспеха – отсутствие в армиях необходимых для удара группировок и стремление наступать на всем фронте, недостаточная по силе и времени и безобразная по организации авиационно-артиллерийская подготовка атак пехоты и танков.

Необходимо впредь прекратить и не допускать неорганизованных и слабо подготовленных артиллерией и авиацией атак пехоты и танков, атак, не обеспеченных необходимыми резервами» [6]. Это был не первый выговор, полученный Жуковым за плохую организацию операции и понесенные в ней большие потери. Генеральный штаб отмечал то же самое в конце 1939 г. после окончания боев на Халхин-Голе.

Тем не менее освобождение Ельни было первой ласточкой – победа, которую так ждал народ. Особенно велико было ее моральное значение. В сводке Совинформбюро было объявлено:

«В течение 8 сентября наши войска вели бои с противником на всем фронте. На Смоленском направлении двадцатишестидневные бои за г. Ельню под Смоленском закончились разгромом дивизии СС, 15-й пехотной дивизии, 17-й мотодивизии, 10-й танковой дивизии, 137, 178, 292, 268-й пехотных дивизий противника. Остатки дивизий противника поспешно отходят в западном направлении. Наши войска заняли г. Ельню». Сводки этой организации, как известно, носили явно пропагандистский характер и вполне укладывались в понятие информационной войны с мощным аппаратом Геббельса.

Но вот выдержка из донесения Г.К. Жукова И.В. Сталину об итогах операции от 8 сентября 1941 г.:

«Докладываю кратко итоги Ельнинской операции: