Вибратор (Vibrator)

Там, откуда доносится свист, никого. На пути у меня что-то огромное. Смотрю вверх. Эта штука – темно-синяя, гладкая, огромная. Зрение у меня все еще почти не работает, от прочих чувств остались жалкие осколки, а потому я не сразу понимаю, что это.

Стою, раскинув руки, пальцами скольжу по темно-синей поверхности. Грузовик-трейлер. -Ой!

Невольно вскрикиваю. На водительском сиденье – мужчина, которого я видела в магазине. Кто бы мог подумать, он – дальнобойщик! Я ведь не машину – просто человека искала, потому и нашла с таким трудом. Он усмехается и слегка прищуривается, глядит в упор, словно бы сердито, в точности как глядел при нашей первой встрече в торговом зале. Внезапно понимаю – я вот-вот заплачу. И действительно, слезы льются из глаз, но почти мгновенно смешиваются со снежинками. Пакет с кубиками льда из «Семейной выгоды» свисает с одного из «дворников». Он, наверно, лед снаружи оставил, потому что холодно на улице. Он кивает на место рядом с собой. Поворачиваю серебристую ручку, и дверь открывается. Из кабины вырывается поток теплого воздуха. Ступенька невероятно высокая. Робко ставлю на нее левую ногу.

– Да ты держись, – говорит он.

На потолке – ручка, за нее можно ухватиться. С трудом подтянувшись, плюхаюсь на сиденье. Впереди, позади – везде раскинулся мир белого безмолвия. Район, столь хорошо мне знакомый, словно бы в одночасье обратился в заснеженную пустыню. Может, это имеет какое-то отношение к ветровому стеклу – оно ведь больше и выгнуто сильнее, чем у обычных машин, – но все, что можно окинуть взором, точно расширилось. В двери, прямо у моих ног, – маленькое застекленное окошко, кажется, словно я парю в воздухе, и возникает чувство, будто я взлетаю вверх, в снег, а не сижу, пытаясь стряхнуть с себя тающие снежинки.

– Добро пожаловать.

Внутри грузовика все равно что в утробе этого мужчины, думаю я. Никаких украшений, зато уютно, мягко и тепло. Мужчина протягивает мне полотенце. Стремительное изменение температуры вызывает сильный озноб.

Эта кабина – его тело и мое сердце. Он вознесен высоко над землей, а я прикована его взглядом. Он наблюдал за мной, пока я гналась за ним, пробиралась через сугробы, падала в снег, ползла. Он все время наблюдал. У него изначально более выигрышная позиция.

– Ты все время сидел и наблюдал за мной?

– Нет, не все время. В смысле – я и не надеялся, что ты правда придешь.

Я благодарна снегу – ведь кожа моя настолько мокрая, что он и не увидит, какая она скверная.

С первого же взгляда замечаю: его кожа чудовищно гладкая. На мгновение в сознание врываются голоса, но тотчас же замолкают. Что еще сказать – понятия не имею.

– Выпить хочешь? Китайская водка, здорово крепкая.

– Конечно, хочу.

Дальнобойщик выпрыгивает из кабины, подхватывает пакет с кубиками льда, свисавший с «дворника». Он перекладывает лед в пластиковые стаканчики, и я вижу – снежинки прилипли изнутри к пластику пакета и к кубикам тоже. Он разливает по стаканчикам водку, добавляет чуть-чуть лимонного тоника. Лед тает, еле слышно потрескивая. Я разглядываю густой слой снега, покрывающий один из кубиков в моем стаканчике. Лимонный тоник почти совсем не кислый, так, легкий, специфически цитрусовый привкус, напиток почти не пахнет алкоголем, он больше похож на газировку, которую я пью, когда хочу рвоту у себя вызвать. С одной только разницей: коктейль, сделанный мне мужчиной, – вкусный. Хочу, чтоб голоса вернулись. Ну, давайте, ребятки, все разом, учините снова истерику, объясните, как вам нужен этот мужчина. В одиночку мне не справиться. В трезвом виде у меня не выйдет. Говорят, от китайской водки похмелья не бывает, только что-то она на меня совершенно не действует. По крайней мере напиться мне точно надо. Парень, я уже зашла слишком далеко. В трезвом виде ни черта не выйдет. Я вообще впервые в жизни подцепила незнакомого мужика, человека, которого никогда раньше и не видела. Рядом открытый пакет воздушной кукурузы, дешевка, на каждом углу продается, я спрашиваю мужчину – можно мне? Съедаю немножко. Думаю – вкусно.

– Вкусно, да? – говорю тихонько. Понятия не имею, к кому обращаюсь: то ли к мужчине, то ли к кому-то внутри себя в тщетной надежде дождаться ответа.

– Тебе сколько лет-то? – спрашивает он.

– Тридцать один. – Не задумываясь, называю ему свой истинный возраст. Не знаю почему, только врать и по-бабски лукавить с ним не хочется совершенно.

– Правда, что ли? Ну, тогда ты постарше меня.

– Ага, я сразу поняла, что я старше. А тебе сколько?

– Двадцать шесть.

– Ого! А я подумала, ты моложе.

– Я видел – ты покупала бутылку джина и бутылку вина.

– Да… ко мне в субботу гости прийти должны. – А пакета-то у меня и нет, руки пустые, надо быстренько что-то придумывать. – По зрелом размышлении, я решила ничего не покупать. Как-то усомнилась, понимаешь… в том смысле, что сегодня – еще только среда…

– Вообще-то сегодня четверг. На секунду зависает молчание.

– Хочешь телевизор посмотрим?

– Конечно.