Вид на доверие (СИ)

Рявкнув, Хил дал выход эмоциям и напряжению, со всего маху впечатав в стену чашку. Та разлетелась мелкими осколками, а мужчине стало немного легче.

В ванне Эш просидел долго. Опустился прямо на кафель и прислонился к бортику ванной. Глаза были закрыты, чтобы свет не бил. В голове никак не укладывалось произошедшее.

Он не мог понять когда и как это произошло. Воспаленный мозг не связывал события.

Поднявшись на ноги, парень взглянул на себя в зеркало. Взгляд тут же зацепился за красные отметины на шее. Проведя по ним пальцами, Эштон нахмурился. Этого он тоже не помнил.

Внезапный приступ тошноты скрутил его и Эш еле успел к унитазу, склоняясь над ним. Откашлявшись и ополоснув рот, он вновь глянул на себя в зеркало. Выглядел ужасно, конечно. Больной, взъерошенный, с воспаленными глазами.

С Барри нужно было поговорить. Сейчас же. Это было единственно верным решением. На вопросы мог ответить только он.

Эштон умылся и вышел наконец из ванны, тут же направляясь в комнату на поиск своих вещей. С Виктором отложил разговор. Позже разберется, когда сам хоть что-то поймет.

Однако Виктор был иного мнения, потому встретил Эштона у входной двери, упершись в нее лопатками и перегородив выход.

— Поясни, — рыкнул он. На глазу уже была повязка, и в любовника Хил упер взгляд только одного глаза. — Я хочу знать.

— Что знать? — Эш устало оперся на тумбочку. — С кем и почему я трахаюсь на камеру, весьма довольный при этом? Я не знаю. Иду как раз за ответами. Но ты же не поверишь и все уже решил. Где ключи от машины?

— Я пока только спрашивал, — так же прорычал Виктор. — Если бы я что-то решил — я б не спрашивал. Что значит “ты не знаешь”?! Почему ты так спокоен?! — последнее прозвучало уже с ноткой отчаяния — Хил не мог объяснить поведение парня.

Эштон поднял на него взгляд — сдержанный, даже холодный. Он забил эмоции, потому что знал, что не справится с ними. Закрыть глубоко в себе до того момента, пока не прорвет. А там будь что будет.

— Ты предлагаешь мне биться в истерике? Брызгать слюной во все стороны, утверждая, что на видео не я? Но там я. И вот объяснить свое наличие там я не могу.

Он глубоко вздохнул, прикрывая глаза. Голова продолжала болеть, а тошнота вновь подступала к горлу.

— Не можешь объяснить свое наличие? — фыркнул Виктор. — Объяснить, ха! А сам факт наличия тебя там ничего не вызывает? Ты трахаешься на камеру с каким-то мужиком, а теперь спокойно мне заявляешь, что не знаешь, как попал на запись! Даже — даже! — если предположить, что ты действительно не знаешь, тебе не кажется, что реакция должна быть немного иной, нет?

— В прошлый раз я пошел резать себе вены. Мне повторить такую реакцию? — Эштон прямо посмотрел на любовника. Взгляд был тяжелым, но все таким же холодным. Парень словно абстрагировался от ситуации, от того, что происходит. Словно со стороны наблюдал.

— Нынешняя не лучше! — рявкнул Виктор. Пожалуй, он немного меньше бы беспокоился, если бы парень хоть как-то среагировал. Хил понимал, что отсутствие реакции — тоже реакция, особенно у Эштона, но интерпретировать ее не мог — и это злило и беспокоило одновременно.

— Тебе не может быть похуй! — рыкнул он. — Тогда что там? — ткнул он любовника пальцем в грудь. — Ты, блять, знал или нет?!

Эштон отошел на шаг, рефлекторно отстраняясь от взбешенного мужчины. Его уже начинала злить такая реакция.

— Ты думаешь, я бы согласился? Снять на видео секс с каким-то мужиком, чтобы ты наверняка узнал об измене?

— Если ты того и добивался, то — да! — рявкнул Хил скорее на рефлексах, чем желая так ответить. Он дрожаще выдохнул, откидываясь затылком о дверь.

— Если ты не знал, — уже тише, но еще тяжело проговорил Виктор, сглатывая и все еще опираясь на дверь, — почему ты так спокоен?

Эштон провел руками по лицу с очередным вздохом.

— Какую реакцию ты ждешь? Вот какую? — спросил он. — Я должен упасть тебе в ноги и просить прощения? Впасть в истерику? Я хочу сначала сам разобраться, а потом уже объяснить тебе. Я хочу _знать_, что объяснять. Именно поэтому я собираюсь поехать к Барри и выяснить все у него.

— Это слишком рационально для тебя, — холодно прокомментировал Виктор. Потом развернулся, открыл дверь и вышел.

— Я еду с тобой.

— Нет, не едешь, — Эштон встал и скрестил руки на груди. — Это мое дело. И дело Барри. Я не буду вмешивать тебя. Не тебя трахнули на камеру и выложили в Интернет. Снова.

— У тебя уже было “твое дело”, — резко фыркнул Виктор, оборачиваясь. — Ты его успешно просрал, Эштон, можешь посмотреть на процесс еще раз. Я еду с тобой, чтобы завтра в интернете не появилось _еще_ одного видео. А говорить будешь сам, самостоятельный. Пошли, — повторил он, снова разворачиваясь и отправляясь вниз по лестнице — на лифт не хватало стабильности.

— Останешься в машине, — Догнал его Эштон, ставя тут же условие. — Барри ничего не скажет при тебе, только масла в огонь подольет и совсем взбесишься.

Виктор промолчал, тем соглашаясь с поставленным условием. Он открыл машину Эша и сел на водительское сидение.

— Куда?

Эштон упал на пассажирское место, понимая, что сам бы вряд ли доехал.