Вида своего защитник (СИ)

— Преимущество, потому что здесь с энергией проблемы? — предположил я. — Все технологичное превращается в неработающий хлам? А недостаток, видимо, из-за невысокой дистанции выстрела?

— Удивление-одобрение: ты быстро схватываешь, — ответил охотник. — Выброс квантовых частиц производится квантовой катапультой, не требующей источника энергии, и ею же они затягиваются обратно. Дистанция выстрела крайне невысокая, до тридцати метров, а потому серия не получила популярности. Все имеющиеся на рынке экземпляры — коллекционные, именно тем и обусловлена высокая стоимость.

Разговор мы вели, накрытые «Сферой тишины» — ее установила Лекса. Силовое поле не выпускало наружу звуки и запахи, а также искажало, практически сливало наши силуэты с окружением, но, как сказал Убама, эти предосторожности, скорее всего, излишни, потому что местная фауна получает информацию об окружающем мире, не используя слух и зрение.

— Может, и для меня что-нибудь найдется? — поинтересовалась Лекса. — А то у меня только тазер и пара импульсных гранат. Могут и не сработать.

Пока рехегуа молчал, обдумывая ответ — он никогда не отвечал, не проанализировав все детали, — я невольно залюбовался девушкой. Сейчас, без блеска и косметических ухищрений, грязная, побитая и в крови, она выглядела естественно и, как ни странно, в моих глазах стала еще красивее.

Узнав настоящее имя, я уже не называл ее Беверли, словно разделил личность девушки на двух человек: до истории с самопожертвованием и после. Поступок настолько не вязался с образом бессовестной авантюристки, что я все еще не мог поверить, что мне это не приснилось. Впрочем, события последней недели не вписывались в мои прежние представления о нормальном и ненормальном — я как будто пробудился после долгого сна, в котором влачил существование, и лучом во мраке были лишь встречи с Микки.

Тем временем Убама начал доставать из инвентаря ворох железа.

— Информация к сведению: перед вылетом скупил 1,07% всех лотов коллекционного раздела аукциона Сидуса. Уточнение: это много. Набрал древнего кинетического оружия самых разных рас, не требующего энергии, а заодно взял кое-что из экипировки хомо… на всякий случай. Надеялся, что не пригодится, но ситуация на Агони ухудшилась куда сильнее, чем просчитывал аналитический департамент Великого дома Джуаланов.

С этими словами он вывалил перед нами целый арсенал, включая «АК-47», помповое ружье «Ремингтон-870» и даже пистолет-пулемет «Узи», но, игнорируя всю эту древнюю рухлядь полуторавековой давности, я схватил кое-что другое и посмотрел на Лексу.

— Забирай, у меня-то осталась моя «Валькирия 4000», — сказала она, имея в виду свою экипировку редкого качества.

Пока она профессионально разбирала-собирала оружие, сортируя и раскладывая его в разные кучи, я быстро облачился в «Миротворец» — экипировку, в которой провел несколько лучших лет своей жизни.

Миротворец

Боевая экипировка хомо.

Качество: обычное.

Создана из волокнистых композитов со встроенной терморегуляцией. Способна изменять окрас под окружающий ландшафт. Особые пластины, изготовленные из сверхпрочных сплавов, защищают важные органы.

+6 к защите.

Оценочная стоимость: 10 монет Сидуса.

— Как заново родился, — удовлетворенно хмыкнул я.

Бросив на меня загадочный взгляд, Лекса пожала плечами:

— Голозадым ты мне нравился больше, что уж говорить о…

— Даже не начинай, женщина, — перебил я. — Засиживаться здесь и дальше опасно, надо двигаться.

— Картер прав, — сказал Убама. — Гипертреножник контролировал эту территорию, но его конкуренты за жизненное пространство наверняка знают, что он мертв, и скоро они будут здесь.

Оружие мы с Лексой поделили на три кучи — чтобы досталось каждому. С внепространственными инвентарями понятие лишнего оружия отпало. Все может пригодиться, все пойдет в дело.

Также я хотел вернуть Убаме ногу, но он отказался, сказав, что, даже подсоединив ее, без энергии в краеугольном камне передвигаться он не сможет, потому лучше избавиться от лишнего веса.

— Если нога тебе не нужна, может, ты сумеешь ее трансформировать в меч? — поинтересовался я.

— Могу, — согласился рехегуа.

Но вместо того, чтобы трансформировать уже оторванную ногу, он использовал для этого последнюю целую. Вытянув ее в форме двуручного клинка, он отключил конечность, и та отвалилась. Подняв клинок, я проверил баланс, сделав пару замахов, и остался доволен. Меч нашел свое место на магнитных держателях за моей спиной.

От Убамы осталась лишь шишкообразная пластинчатая голова, торчащая из залитого серебристой кровью куска плоти, намертво спаянного с синтетикой. «Лицо» рехегуа напоминало пугающую маску, гротескное сочетание органического и механического, ее металлические пластины блеснули, отражая зловещий свет местного солнца, задвигались, и он сообщил: