За несколько секунд меня накрыло сперва смертельным холодом, потом по коже прокатился жар, после — острые иглы пронзили плоть, казалось, до костного мозга, и следом словно влажная слякоть поглотила и тут же выдавила из себя ладонь.
На каменном яйце проступили сияющие символы, закружились, замерцали, меняя цвет — то ли трехмерные руны, то ли иероглифы, то ли арабская вязь, не суть. Главное, артефакт проснулся, опознал меня и счел достойным получить его содержимое.
Яйцо развалилось на четыре лепестка и осыпалось исчезающей пылью. Содержимое, которое хранилось в его сердцевине, осталось парить в воздухе — небольшой, с мизинец длиной, тонкий, как карандаш, серебристо-голубой стержень.
Интерфейс промолчал, словно я смотрел в никуда. Я взял добычу в руки — стержень был практически невесомым, но все же чувствовалось, что в нем смещен центр тяжести. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что у предмета многогранное сечение. «Что ты такое? — подумал я. — Ради тебя Великий дом Джуаланов поставил на кон свое состояние и отправил на смерть столько народу?»
— И какая же информация скрыта в этом стержне?
Стоило мне задуматься о том, что спиннер говорит со мной все более по-человечески, понимание родилось само по себе — так и есть, он познает меня, питаясь моей «живой» энергией, и учится манере общения, свойственным мне словесным конструкциям.
«Как прочитать содержимое информационного пакета? — настойчиво думал я, потому что спиннер с первого раза не откликнулся. — Нужно какое-то устройство Предтеч?»
— Ну и черт с тобой, — решил я, забросив стержень в инвентарь. — Доберемся до базы «Недругов», Разум подскажет, что делать с этой штукой.
Следом пришла мысль о том, что Туканг Джуалан наверняка будет претендовать на артефакт, но в нашем с ним контракте о нем ничего сказано не было, а его груз с нултиллиумом и ксеноэтером я отправлю, если удастся перезапустить центр управления колонией.
Где-то в глубине сознания заворочалось смутное беспокойство по поводу Предтеч. Получается, не такие уж они хорошие? Если Недруги угнетали спиннеров, то, вполне возможно, Сидус — совсем не то, что все думают, а Предтечи-недруги — никакие нам не друзья? Так?
Нет, не так. Во-первых, как я начал догадываться в первые дни на Сидусе, мы: люди, рапторианцы, вольтроны и прочие расы, прошедшие инициацию, — Предтечам не чужие. Неслучайно артефакты Предтеч были спрятаны возле наших родных планет. Возможно, именно они стали причиной зарождения жизни на Земле, Сарисуру и Вольто. По всей вероятности, Куб Предтеч на Марсе пробудился от моей крови, потому что признал меня — мою ДНК — соответствующим их требованиям.
Во-вторых, Недруги — недруги для спиннеров, предавших Предтеч и переметнувшихся на сторону неких Властителей, и пока ничего плохого от Предтеч не видели ни мы, ни рапторианцы, ни кто-то еще с Сидуса, а вот внепространственные паразиты как минимум убили моих друзей и почти прикончили меня. И тот же матриарх помножил на ноль кучу народа, посланного Тукангом Джуаланом…
Кстати…
Мысль о миссии напомнила о том, кто меня спас. Я счел своим долгом поискать останки рехегуа.
Поиски не заняли много времени. Взорвавшись, Убама распылил себя почти полностью, и единственное, что от него осталось, нашлось у стены пещеры, что была дальше всего от взрыва.
Идеально круглый шар из очень тяжелого металла, размером с бильярдный. Иридий? Осмий? А может, уран? Не просто так же Убама говорил, что именно краеугольный камень является его неорганическим источником энергии.
Я забрал его с собой. Среагировавший мод коллектора вытянул из останков охотника почти полтысячи монет Сидуса, коих у меня на балансе коллектора скопилось чуть больше двух тысяч. Десять процентов комиссионных с этой суммы да минимум тысяча по контракту с Тукангом Джуаланом — отличный стимул выбраться с этой чертовой планеты.
А ведь я собрал кучу лута — оружие, доспехи, гаджеты и модификации. Помимо найденных ранее, я вытянул из Убамы еще два: