Она убрала ткань, нашла внутри кусочек бумаги, завязанный шнурком из красных, черных и золотых нитей. Она погладила шелк большим пальцем, вспомнила их встречу в Айзен-мачи полгода назад. Он уничтожил ее старый шнурок для волос в их коротком бою. Духи, он же не помнил об этом все это время?
Эма развернула записку.
— Акито… — прошептала она, крутя шнурок между пальцами. Ее сердце не выдерживало.
Эма убрала со своих волос потрепанный шнурок и бросила его на землю. Она завязала хвост шнурком, подаренным Акито, горечь значения наполнила ее грудь, грозила вызвать слезы.
Без его решимости, уверенности и непоколебимой поддержки было ужасно пусто.
Хаганэ цокнул языком.
— Неплохо. Может, я все-таки на него повлиял.
— Возможно, — она улыбнулась. Покалывание пробежало по запястью — тень окружила его и скользнула в рукав, довольная. Предвкушение побежало дрожью по ее спине.
Он не пропал полностью.
Она еще могла надеяться.
Эма выпрямилась, отклонилась и поцеловала его в щеку.
— Готов?
— Всегда.
Хаганэ направил лошадь за пределы города, там они набрали скорость и понеслись по дороге, которая была и знакомой, и пугающей. В конце ждала правда, к которой Эма не была готова. Но она должна была увидеть это и принять.
Ради судьбы ее страны, ради всех, кто был ей дорог, ради всего, что было для нее важным…
Пора было побывать дома.