Видео Иисус

— Выпускают, конечно. Просто наш незнакомец не потрудился ею запастись. Спрашивается, почему, — задумчиво сказал Иешуа, взял тарелку и бережно понёс её в другой конец лаборатории, к ящику, похожему на увеличенную в размерах микроволновую печь. Он аккуратно поместил внутрь тарелку с бумагой, закрыл стеклянную дверцу и нажал на большую зелёную кнопку. На невидимой задней стороне аппарата начало греметь какое-то устройство — как неисправный фен, да так громко, что Стивен испугался, не разнесётся ли шум по всему зданию. Внутри печки появился прозрачный туман.

— Увлажнитель, — сказал Иешуа.

— А, — отозвался Стивен, но, не дождавшись более подробных объяснений, спросил: — А для чего?

— Бумага состоит из целлюлозы. Целлюлоза — это полимеризованный полисахарид. В процессе старения степень полимеризации уменьшается, что приводит к ломкости. Вместе с тем бумага гигроскопична, и поэтому ей можно в известной мере вернуть эластичность осторожным добавлением влаги.

— И тогда мы сможем прочитать то, что он написал?

— Вот это нет. Но зато мы сможем хотя бы развернуть листки.

— Ясно.

Изматывающий нервы шум агрегата гремел в ушах, в черепе, желая, казалось, проникнуть к корням зубов и разорвать их.

— Неужто этого не слышно по всему зданию?

— Нет.

Стивен посмотрел на Юдифь, которая одарила его самоотречённой улыбкой.

— А какую бумагу взял бы ты, — спросил Стивен, — если бы хотел написать письмо, которому предстояло продержаться две тысячи лет?

Иешуа не отрываясь смотрел на хрупкую археологическую находку внутри увлажнителя, и мгновеньями казалось, что вещество прямо-таки всасывает в себя тонкий туман.

— Я бы вообще взял не бумагу, — сказал он.

— А что же? — удивился Стивен.

— Полиэтиленовую плёнку. Добрую старую неразрушимую полиэтиленовую плёнку, из которой раньше делали пакеты для покупок, пока не поняли, что начинаются проблемы с мусорными свалками. То, что ты напишешь на такой плёнке, продержится не то что две тысячи, а все двадцать тысяч лет, а то и больше.

Такси остановилось. Джордж узнал пять поблёскивающих серебром мобильных домиков, палаточный лагерь на заднем плане и вздохнул. Как ни странно, они действительно нашли сюда дорогу. Это казалось ему Божией милостью, хотя шофёр, старый угрюмый араб, раз сто за дорогу сказал «нет проблем». Джордж с благодарностью протянул ему большую сумму, о которой они договорились с самого начала, — практически все доллары США, какие были у него с собой, и вышел из машины. Шофёр с двумя таинственного вида шрамами поперёк носа сосредоточился на идентификации и пересчёте зелёных банкнот, потом, что-то буркнув, кивнул. Джордж подождал, пока задние огни машины скроются из виду, потом стал подниматься в горку к лагерю.

Стояла тёплая, ласковая ночь. Это, подумал про себя Джордж Мартинес из Бозмана, штат Монтана, был достопамятный день, который он никогда не забудет.

Один из охранников подошёл к нему, попросил показать удостоверение. Джордж протянул бумагу, которую ему вручили сегодня утром, и мысленно благословил его.

— А, Джордж, — сказал дюжий детина с автоматом на плече. — Мы сегодня утром с вами разговаривали. Ну что, удалось вам попасть в Иерусалим?

Джордж прищурил глаза. Теперь и он узнал своего собеседника.

— Да, я только что из Иерусалима. Я вас тоже припоминаю. Гидеон, так? А вы всё ещё на посту?

— Нет, я уже опять на посту! — мужчина, в тёмных курчавых волосах которого поблёскивал свет звёзд, обрадовался встрече. Он достал пачку сигарет: — Кстати, теперь могу вернуть вам долг. Как вам понравилось в Иерусалиме?

— Это было чудесно.

По правде говоря, Джорджу совсем не хотелось выбалтывать свои впечатления, да и курить ему тоже почему-то не хотелось. Но не мог же он просто так бросить этого израильтянина и уйти, и он взял сигарету, закурил от чужой зажигалки, и потом они стояли и попыхивали.

— Тихо тут, правда? — сказал Джордж, чтобы увести разговор подальше от своей экскурсии.

— Совершенно. Но они тут вкалывают целый день так, что вечером падают замертво.

— Да. Могу себе представить.

Они постояли в молчании, глядя на серебристый сигаретный дым, тающий на фоне ночного неба.

— Я бы, кстати, был на вашем месте очень осмотрительным, — сказал охранник, вдруг понизив голос. — Я имею в виду, в отношении вашего работодателя.

Джордж удивлённо раскрыл глаза:

— Что вы имеете в виду?

— Да я просто так. Смотрите, чтобы он расплатился с вами, а то уедете ни с чем.

— Это меня вообще не касается. Деньги получает университет Монтаны. А почему вы об этом заговорили, что случилось?

Гидеон бросил недокуренную сигарету, растоптал её и недоверчиво оглянулся по сторонам. Потом зашептал:

— Эти люди сумасшедшие.

— Правда? А почему?

— Я тут невзначай услышал кое-что… Ну, в общем, я подслушал. Может, мне нельзя было, не знаю. Но как бы там ни было, теперь я знаю, что находится в этой белой палатке в четырнадцатом ареале.

— Правда?

— Своими глазами я этого не видел, но слышал, что рассказывали новенькому, который приехал сегодня вечером. Я стоял на страже у палатки, вы понимаете. А они думали, что я не знаю английского.

— Понял.