Читаем Видеозапись полностью

На телевидении это сильнейший прием вторжения из размеренного рассказа, иллюстрируемого стоп-кадрами и видеозаписью, – и вдруг в самое пекло. Обжигающий эффект.

А разве же сама игра «звезды» – Боброва, скажем, или Стрельцова – не «прямое включение»? Когда тот стоял, смотрел – и непостижимо оказался именно там, где и должно было произойти и произошло теперь по воле его и при главном участии то событие, ради чего и затевалась игра, ради чего мы и шли на стадион.

…В концентрированной скупости информации – огромная сила. Это вот та, наверное, краткость, что понимается сестрой таланта.

Скупость информации не обделяет зрителя.

Она, наоборот, наделяет его правом на своеобразное авторство.

Такое авторство зрителя, наверное, и делает спорт подлинно большим – обращает в жизненное явление.

И самый массовый информационный жанр, обращенный к спорту, – разговоры о футболе, особенно в пору, когда футбол притягивал к себе, принимал и переплавлял обычные слова и расхожие выражения, превращая их в лексику для легенды и мифа.

Может быть, сегодня нашему футболу в чем-то и не хватает непосредственной всенародной поддержки – того самого повального увлечения, когда бредили футболом и те люди, что и знали-то футбол больше с слов Синявского?

Может быть, сегодняшняя щедрость массовых средств информации в чем-то – будем надеяться, что ненадолго, – и сковало инициативу и творчество болельщика, отучив от разговоров-домыслов, вроде бы и не обязательных, когда столько специалистов работает на тебя, сообщая подробно о каждом шаге известного и даже не очень известного игрока?

И зритель спорта начинает забывать, что самое массовое средство информации о том же футболе – разговор, живая речь самого народа.

Синявский и был, наверное, идеальным, в первую очередь, собеседником всех болельщиков страны. Ну чего особенного, если вспомнить, говорил он: «…доходит до угла штрафной площадки… удар, еще удар…» Но я и сейчас вижу угол той штрафной площадки: газон, стреловидное смыкание меловых линий и катящийся под ногой форварда мяч…

Потом, через много лет, я это так себе объяснял: сейчас, когда репортажи Синявского воспроизводит магнитофонная лента, поначалу кажется, что прошлое просеялось, не задержав в механических фильтрах памяти тех обертонов, что таинственно возникали в тогдашних трансляциях со стадионов.

Но отдельные, казалось бы, ничего теперь не значащие вне прежнего эмоционального контекста слова странно кристаллизовались…

Повторялся ли Синявский?

Да, конечно, не без этого – но отнюдь не только ностальгией продиктовано распространенное утверждение, что в повторениях этих и таилось не проходящее до сих пор очарование.

Синявский не мог лишить публику удовольствия – угадать ту или иную словесную реакцию комментатора.

А штамп – невооруженным глазом (ухом, простите) различимый штамп – Синявский успевал согреть перед микрофоном своим дыханием. И любой, раздражавший бы в других устах, штамп отпечатывался в нашем восприятии свежо и четко. Как в первый раз.

Самая простая и понятная краска слова у него оказывалась наиболее выразительной.

…В восемьдесят первом году я написал очерк о Хомиче и ввел в него, что казалось мне непременно-важным, и Синявского.

– Ты думаешь, ты про Хомича написал? – засмеялся один занимающий ответственную должность в редакции журналист. – Ты же о том написал, как, по словам Синявского, Хомич играл в футбол…

Я сначала, конечно, обиделся, но потом подумал-подумал: а почему это плохо? И на самом деле, в мое восприятие Хомич вошел через Синявского. И я был верен первоначальному впечатлению.

А недавно услышал от знаменитого динамовского игрока из одного состава с Хомичем: «Леха не так уж хорошо играл в Англии. Это Синявский его таким придумал». Неудобно было с таким человеком спорить. Но все же спросил: «А как же по возвращении на Родину? Я и без Синявского видел, помню, что играл он весьма эффектно…» – «Ну прославился, кураж приобрел. Вообще-то он был, пожалуй, тогда посильнее остальных…»

«Но подожди, погоди, – сам себя я удерживаю, – куда так торопишься, ты же сам хотел самого раннего воспоминания о футболе. Еще до Синявского…»

Самый-самый давний разговор о футболе, услышанный мною, я и не могу воспроизвести – место помню, где услышал, год могу вычислить, вижу наклон тротуара переулка, что впадает сверху в Неглинную улицу, отблеск большого стекла полуподвального этажа, где была наша квартира. И разговор моего соседа с товарищем, разговор непонятный мне, из которого лишь особенность их настроения вынес и зачем-то в себе сохранил. И фамилию, сопровождавшую меня потом всю жизнь: Бобров…

И вслед за тем – дачное лето, и мальчик, не мальчишка, как в московском дворе, а вот именно мальчик, представлявшийся мне, ровеснику, чуть ли не по-взрослому солидным из-за непререкаемой внушительности тона, которым он разговаривает, когда рассказывает нам о футболе…

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих спортсменов
100 великих спортсменов

Множество самых разных соревнований проходит на нашей планете каждый день, каждый час, каждую минуту. Спорт, зародившийся в незапамятные времена, стал явлением в жизни человечества. У него свои герои, знаменитые не меньше, чем выдающиеся писатели, художники, актеры, люди других профессий, и свои поклонники. Великие спортсмены восхищают своих поклонников не книгами, картинами, ролями, научными открытиями, инженерными или архитектурными творениями, а тем, что доказывали и продолжают доказывать: человек не изнежился за прошедшие века и тысячелетия, но попрежнему быстр, силен, ловок, вынослив и даже становится в физическом отношении все совершеннее.В очередной книге серии рассказывается о самых выдающихся спортсменах нашей планеты.

Берт Рэндолф Шугар , Владимир Игоревич Малов

Биографии и Мемуары / Боевые искусства, спорт / Спорт / Дом и досуг
Психология спортсмена: слагаемые успеха
Психология спортсмена: слагаемые успеха

Предлагаемая читателю книга не является классическим вариантом научной монографии по конкретной теме с исчерпывающим анализом достижений науки и публикацией собственных научных результатов. Она представляет собой обобщение теоретических, научно-исследовательских и практических работ по психологической проблематике в сфере спорта на протяжении 30 лет. В ходе исследований, практической работы со спортсменами, наблюдений за их поведением на тренировках и соревнованиях автор постоянно задавался вопросом: что мешает показать тот уровень результата, который неоднократно показывается в «домашних условиях»? Так постепенно формировалось понимание роли и значения психического состояния, мотивационной сферы, диалога двух «Я», осознанности целей, психологических аспектов подготовки, комплексности психодиагностики, психотехник формирования необходимых качеств психики спортсмена.

Владимир Константинович Сафонов

Боевые искусства, спорт / Прочая научная литература / Образование и наука