Видеть, не глядя (СИ)

Однако и я просто так сдаваться не хотела. «Я вам сейчас устрою абсолютную тишину!» — злорадно подумала я и начала изо всех изворачиваться, дёргая и руками и ногами. «Ян обязательно услышит возню! Поэтому нужно бороться!» — повторяла я себе и, брыкаясь ногами, принялась дёргать руками, специально ударяя по спинке кровати. Но уже через минуту поняла, что надолго меня не хватит. Сиделка перехватила руки и так вывернула мне запястья, что на глаза навернулись слёзы, а потом сев мне на грудную клетку, сжала её коленями и своей грудью ещё сильнее навалилась на подушки, закрывающие мне лицо. Из-за скотча и так было тяжело дышать, а после этого воздуха вообще стало не хватать, и я испуганно подумала, что сейчас задохнусь. Не имея возможности нормально вздохнуть, я ощутила, как лёгкие начало жечь, а горло сжало спазмом, после чего в груди разлилась щемящая боль. «Только бы не потерять сознание… Хоть бы глоточек воздуха… малюсенький…», — подумала я и перед глазами поплыли разноцветные круги, увлекая меня в этот цветной водоворот…

— Сури, родная, умоляю, дыши, — повторял ласковый голос над ухом, и кто-то нежно касался ладонью моей щеки, но сознание возвращалось медленно, и пока я не могла вспомнить, кому принадлежит этот голос. Однако я точно знала, что этот человек мне очень дорог. А затем в голове что-то ярко вспыхнуло и я, наконец, всё поняла.

— Ян, — выдохнула я, боясь поверить в то, что он рядом.

— Я здесь, с тобой, — нежно ответил он и, открыв глаза, в первые секунду я ослепла, потому что комната была ярко освещена, а потом всё же рассмотрела его силуэт.

— Ты жив, — с облегчением прошептала я и закашлялась, чувствуя в горле першение.

— Попей воды, — усадив меня, он поднёс чашку к губам и я начала жадно пить воду, пытаясь рассмотреть и три остальных силуэта, а напившись, сипло спросила: — Никто не пострадал? Все живы? Вы обезвредили этих мерзавцев?

— Успокойся, всё хорошо, — добродушно ответил он, а потом прижал меня к себе и добавил: — Ты молодец, что сопротивлялась. Как только мы услышали возню, то сразу поняли, что не ошиблись с выбором квартиры.

— Ох, я так боялась… Не знала, как ещё дать о себе знать, — хрипло затараторила я. — У них пистолет и целый план был разработан… Они работают на Наблюдателей!

— Шшш, мы всё уже знаем. Сначала отдышись, — попросил Ян, гладя меня по голове, а потом с болью прошептал, прижав меня ещё сильнее: — Никогда больше не выпущу тебя из вида и на секунду.

— Не выпускай, — пробормотала я, уцепившись руками в его куртку и боясь, что он разомкнёт объятия, в которых так хорошо и спокойно.

— Картина маслом. Они долго друг друга искали, и наконец-то нашли. Все рыдают от счастья! — раздался полный ядовитого сарказма голос Сергея, и я дёрнулась, как от удара, а потом внутри поднялась волна ярости.

Повернув голову на голос и увидев три силуэта, сидящих на полу, я зло зашипела:

— Да ты… — но Ян мягко прервал:

— Сури, не обращай внимания. Поверь, они получат за всё.

— Вам нельзя причинять зло людям, — не совсем уверенно произнесла бывшая сиделка.

— Почему же, можно, — разжав объятия и встав, спокойно произнёс Ян. — Просто мы не желаем это делать. Да и нужды в этом нет, особенно в вашем случае. Как только вы всё расскажете, мы передадим вас правоохранительным органам. Уже за одно похищение Сури вам грозит вполне приличный срок…

— Мы ничего рассказывать не будем! — зло выкрикнул Сергей.

— Будете, — заверил Ян. — Укол скополамина и ответите на любой вопрос.

— Послушайте, у нас двое детей, — истерично произнесла Зина. — Отпустите нас! Мы исчезнем и больше никогда не появимся!

— О ваших детях обязательно позаботятся. А отпустить вас — простите, нет. Судя по тому, что мы узнали, милосердие уже проявлять нельзя, — голос Яна звучал холодно, не давая и капли надежды на пощаду. — И скажите спасибо, что мы не станем выдавать полиции все сведения, которые имеем, иначе вам трём грозит пожизненное. А так, лет пятнадцать-двадцать посидите, и может поймёте, что зло всегда возвращается бумерангом к тем, кто его творит.

— Лета, умоляю, вспомни, как мы за тобой ухаживали, — Зина обратилась ко мне. — Ты десять лет жила, как в сказке! Неужели хотя бы ради этого нельзя проявить к нам снисхождение?

В душе шевельнулась жалость и я растерялась, не зная, что сказать. «Детей их жалко», — подумала я, но тут же вспомнилось, как меня обещали мучить до смерти, и я поморщилась.

— Эта сказка создавалась только ради её дара. А не из-за любви к Сури. Так что не стоит упоминать о десяти годах жизни, — резко ответил Ян, а затем мягко обратился ко мне: — Здесь нам больше делать нечего. Ими займётся Совет. Давай я отнесу тебя в машину.

— Я могу идти сама, — улыбнувшись, сказала я, только сейчас до конца осознав, что весь этот кошмар закончился.

— Знаю, что можешь, — ответил Ян, и всё же подхватил на руки.

— Спасибо вам! — успела сказать я трём стоящим силуэтам, а потом меня вынесли из квартиры и, обхватив руками шею своего Поводыря, я уткнулась в его куртку носом, испытывая счастье от того, что он рядом.