-- А скоро все станут продавцами, – поморщился я. – Страна превратится в сплошной бартер, кто-то деньги станет загребать лопатой и воровать вагонами, а работяги и профессора на рынках торговать.
– Не стану спорить, к этому идёт, – неожиданно согласился он со мной и гордо выпятил грудь, ударив по ней кулаком: – Получается, что я выбрал верный путь! Государство военных не обидит!
Блин, чувствую, не убедить мне приятеля. Впрочем, времени до рокового события полно, можно попытаться ещё не раз с ним переговорить.
– Димыч, пойду я, пожалуй, завтра дел много.
– Не обижай, по рюмке всего выпили, – покачал он головой. – Кстати, а где у нас девчули?
– Слушай, мне показалось или их ещё больше развезло? – спросил я.
– Сам толком не понимаю, но ты верно заметил. Пойдём, посмотрим, где они.
Анька с Катькой оказались на кровати Димыча. Девицы полураздетые и самозабвенно друг друга ласкают.
– Охренеть! Ёшкин кот! – уставился на открывшуюся нашим глазам картину приятель. – Никогда не слышал, что эти двое лесби! Макс, ты глянь как старательно отлизывают, Анька так надо мной никогда не трудилась. Присоединимся? – он стал расстегивать пояс на брюках.
– Не любитель я групповушек, – отрицательно покачал головой. – Да и девки-то явно под кайфом.
– А мне плевать, зато оторвусь! – усмехнулся Димыч. – Хочешь, иди на кухню, но я тут на часок задержусь, покажу этим нахалкам кто в доме хозяин.
– Не, я пойду, бывай и подумай над тем, что тебе говорил.
– Ага, бывай, – стаскивая рубаху, ответил тот. – Макс, ты дверь захлопни.
Димыч меня не стесняется, думать он в данным момент не в состоянии, за него решает возбуждённый орган.
– Ну девчата, держитесь и визжите! – шагнул приятель к девкам, которые посмотрели на него осоловевшими глазами.