Видящая

Гектор невольно подумал, что говорить об этом ему будет не проще, чем шаманке было говорить о своем возлюбленном. Он бы мог попросить Кристофа порыться в этой истории, чтобы узнать имя того человека, он ведь наверняка еще жив, но… зачем? Дайд слишком уважал Ив, чтобы делать это из банального любопытства, а другой причины не было.

И дознаватель медленно начал рассказывать о проклятии Тайры – то, что знал или о чем догадывался. О мстительной Амеро, о роли Аарона в судьбе Моргана Рида, о беременной Таисии и исказившемся смертельном проклятии…

Уже в середине Гектор понял – что-то не так. Увидел это по глазам Ив.

– Морган солгал мне, да? – усмехнулся Дайд, в отчаянии сжимая пальцами кружку с остатками почти остывшего чая. – Проклятие до сих пор на Тайре?

– Я не знаю, до сих пор или нет, – ответила шаманка сочувственно. – Я могу только сказать, что о способе его снятия Рид тебе солгал. Так не могло быть, так невозможно. Просто используя кровь Аарона, и больше ничего… нет.

– Но ты ведь говорила – жизнь за жизнь. Если Таисия умерла… Жизнь Тайры ведь никем не оплачена?

– Гектор… – Ив прикрыла глаза, слегка побледнев. – Ты не понимаешь. Ты думаешь, что существует какой-то момент, с которого Рид начал тебе лгать. На самом деле ложью является все с самого начала, но ты купился на нее, потому что не понимаешь принципов работы нашей магии. Все еще не понимаешь.

– Объясни мне.

– Проклятие перекинулось на ребенка в утробе. И все было наоборот – не Тайра сдерживала проклятие, а ее мать. Мать отдавала девочке свою силу, свою жизнь. Питала ее. И, видимо, отдала Тайре все до капли, потому что, когда связь распалась, Таисия умерла. А вот девочка осталась жить, но это было ненадолго. – Ив сглотнула, по-прежнему не открывая глаз. – Она должна была умереть, Гектор. Да, жизнь за жизнь. Но ты воспринимаешь смерть Таисии как плату за жизнь Тайры, а это не совсем так. Не мать отдала жизнь за дочь, а дочь вытянула ее из матери.

В горле першило, словно он жгучего черного перца наглотался. Мерзко, тошно, но теперь Гектор, кажется, по-настоящему понимал, что значит «она принадлежит Геенне».

– Проклятие исказилось из-за того, что Таисия была беременна, но в любом случае проклятие должно забрать того человека, на которого оно накладывается. Оно должно было забрать Тайру. И одной только крови Аарона не хватило бы, чтобы ее удержать. Понимаешь?

– Да, – ответил Гектор глухо. – И жизни Таисии не хватило.

Он не спрашивал, а утверждал, но Ив тем не менее ответила:

– Если бы не жизнь Таисии, девочка умерла бы еще в утробе. Мать оплатила только ее рождение. А дальше… раз Тайра дожила до двадцати с лишним лет…

Шаманка замолчала, и дознаватель тоже молчал.

Ему казалось, что он сейчас умрет, – такими невыносимо тяжелыми были домыслы Ив. Гектор не сомневался, что она не ошибается, и не знал, кому молиться, чтобы это все-таки было ошибкой.

И чтобы Тайра никогда не узнала о том, что ее жизнь оплачена. И, по-видимому, не единожды.

Гектор был так расстроен услышанным, что спрашивать Ив про Зака Иниго даже не стал. Слишком хорошо понимал: ничего приятного она не скажет, а неприятного и так было с избытком. Поэтому дознаватель поблагодарил шаманку, попрощался и отправился в комитет.

Зайдя в собственную приемную, Гектор выругался про себя: совсем забыл, что сегодня суббота, а значит, вместо Кэт работает секретарь выходного дня. Выходит, с собственной невестой он не увидится и не узнает, чем закончилась ее вчерашняя перепалка с Бенджамином и Роджером.

Наверное, так и надо было это оставить, Кэт заодно разочаровалась бы в нем… в очередной раз. Хотя Гектор уже понимал, что она вряд ли станет обижаться на него и тем более не передумает выходить замуж. Кажется, Кэт в принципе была не способна всерьез разочароваться в Гекторе.

И как бы Дайду ни хотелось пустить все на самотек, он не смог так поступить. Поэтому вернулся в зал для переносов и построил пространственный лифт в прихожую квартиры Кэт. Она пару раз говорила, что будет не против, если он так сделает, и сейчас Гектору казалось, что появился подходящий случай проверить это утверждение.

На часах было восемь утра, и в квартире стояла такая тишина, что Дайд засомневался, есть ли там кто-нибудь вообще. Может, Кэт ударилась во все тяжкие и не ночевала дома?

Мысль была нелепой, и Гектор, усмехнувшись, постучал в дверь, ведущую в гостиную.

– Кэти, детка! Ты здесь?

Несколько мгновений молчания – а затем испуганный вскрик в глубине квартиры.

– Это я, Гектор, – продолжил дознаватель громко. – Я же вчера обещал проверить, не обидели ли тебя Роджер с Бенджамином. Но умудрился забыть, что сегодня суббота и в комитет ты не придешь. Я могу войти?

Он не успел закончить фразу – дверь распахнулась и на пороге возникла взъерошенная и полусонная Кэт в голубом халате. Увидев Гектора, она смущенно улыбнулась и очаровательно порозовела.

– Можешь, конечно. Доброе утро.

– Доброе. – Он улыбнулся в ответ и шагнул вперед, приобнимая Кэт. – Я тебя разбудил?

– Немножко.