Видящая (СИ)

Ее сестра умирала в муках, душевных и физических, и не было человека, который мог бы ей помочь, точнее, он был, но находился далеко – поправила себя Мелинда. Это письмо было пропитано любовью, страхом и непониманием, что с ней происходит.

По щеке Мелинды покатилась одинокая слеза, окропившая светло-розовую ткань покрывала. Затем девушка резко подскочила и швырнула подушку в дверь, а вторую начала молотить, что есть мочи. Она и не осознавала до этого, за такой короткий промежуток времени, который она здесь провела, поняла, что никогда по-настоящему не была одинока, и как в ее сердце поселилась искренняя всепоглощающая любовь к сестре, которую теперь она сможет увидеть только в своих снах. Отчаяние, рвавшееся наружу, и злоба на себя, на отца, который отослал ее отсюда, с новой силой завладели девушкой.

Мел остановилась, задыхаясь от чрезмерных усилий над подушкой, пытаясь восстановить дыхание, руки безвольно болтались. С пола за ней внимательно наблюдали два голубых глаза.

- Ну что ты уставился? - грубо произнесла Мелинда. Она села на кровать и свесила ноги. Щенок, воспользовавшись моментом, не спеша подошел к девушке и повис на ее ступнях, вертя головой и пытаясь укусить за лодыжку. Мел нагнулась и погладила зверька, а он продолжил кусать, принимаясь за ее правую руку. Мел невольно улыбнулась, дыхание ее восстановилось, теперь настало время хорошо все обдумать и принять решение, в каком направлении двигаться дальше.

На улице опять лил дождь, тьма временами расступалась перед секундными вспышками молний, а ураганный ветер завывал, как раненый зверь, пытаясь своими невидимыми когтистыми лапами открыть окно и ворваться свежим порывом в это удушающее старое строение. Складывалось такое впечатление, что это место всегда было окутано сумраком, тяжелыми тучами и обдувалось всеми ветрами, и только изредка она видела солнце.

Мел лежала на кровати, прислушиваясь к бушующей за окном стихии, уносимая мыслями в загадочный мир Верхоста, к письму сестры, которое таило в себе много не поддающихся логике нормального человека вещей.

Письмо было пропитано таким количеством боли и одиночества, что у Мелинды сжималось сердце. И все, что она видела в ее комнате, в зеркале - все это указывала на то, что Катарина чего-то сильно боялась. Это девушка и собиралась выяснить. Единственный, кому она решила выказать хоть малейшее доверие, был Дамиан. Что же это был за бордель, в котором она его нашла? Он выглядел настолько порочным и опасным, что напрашивался другой вопрос: как она могла ему довериться? Может, это значит, что и ей, Мелинде, тоже стоит пересмотреть свое отношение к нему.

Вот и еще одна загадка – Максимилиан. У Мелинды сложилось впечатление, что между ним и сестрой складывались очень близкие доверительные отношения. Почему именно Дамиану она отдала ключ? Почему именно к нему отправилась в это жуткое место? Объяснение было одно: она боялась, что кто-нибудь здесь что-то увидит или услышит, значит, и ей самой надо стать еще более осмотрительной.

И что Катарина пыталась сказать тем, что у нее появились видения? Может, все-таки из-за прогрессирующей болезни ее сознание все же помутнело? Нет! Ведь если так судить, то и она была недалека от того, чтобы тронутся умом.

«…всегда доверяй своему внутреннему голосу и не позволяй другим людям подорвать веру в себя. Это единственное, что всегда будет с тобой».

Мелинда вспомнила эти строки и поняла, что ее сестру сломили.

- Я разберусь со всем этим, обещаю, – тихо прошептала Мел, поглаживая маленький комочек шерсти, разместившийся возле нее, согревая своим теплом. Голова болела в том месте, где была шишка, и чувствовала она себя так, будто под поезд попала. Нужно было хорошенько отдохнуть. Она осторожно дотянулась до тумбочки и взяла подаренный ей плеер. Она знала, что это дорогой подарок, раньше о таком она только могла мечтать. Мел, не разбирая названия папок с загруженной фонотекой, включила первое, что попалось на глаза. В ее голову ворвались мелодичные звуки гитары, начиналась композиция Something To Remind You группы Staind. Девушка закрыла глаза, отдаваясь красивой мелодии и проникновенному голосу.

Что-то холодное легло ей на руку. Девушка поспешно подскочила, наушники выпали, а зверек с любопытством выглядывал из-за ее руки на незваного посетителя. Это был Эрик. Он виновато смотрел на нее, заламывая руки.

- Тебя стучаться не учили? – недовольным голосом, который, еще немного, и перешел бы на крик, сказала она.

- Я стучался, очень громко, но мне никто не открыл, и я сам вошел. У тебя было не заперто. Извини, что напугал.

- Ладно, ничего. Но больше так не делай, – Мел откинула назад волосы, и села, окончательно проснувшись. За окном было тихо, лишь одинокие капли отскакивали от окна, нарушая гробовую тишину.

- Ой! – мальчик отскочил от кровати, уставившись на что-то на одеяле.

Мелинда совсем забыла про щенка, который копошился среди скомканных одеял.