Видящая

Затем послышался звон колокольчика, и сию же секунду из двери, в которую так жаждала зайти Мел, выскочил Адам, один из поваров, и, выслушав наставления, так же скоро исчез. Мел села по левую руку отЭдварда и, откинувшись назад, уставилась на сводчатый потолок, чтобы избавить себя от созерцания сурового лица родича.

— Мне сказали, что ты делаешь успехи по многим дисциплинам, и мне было приятно это слышать. Я догадывался, что ты очень способная, и рад, что это оказалось именно так. Правда, до меня дошли и слухи о том, как ты усомнилась в профпригодности одного из преподавателей. Не поведаешь ли?

В это время перед Мелиндой уже поставили дымящийся омлет с беконом, овсяное печенье и свежевыжатый апельсиновый сок. Услышав неожиданную хвалебную речь отца, она чуть не поперхнулась, а уж что ответить, она и в помине не знала, поэтому просто продолжала тщательно пережевывать пищу, смотря в свою тарелку.

— Спишем это на твою адаптацию, — он почти бесшумно вздохнул, затем отпил содержимое чашки и беззвучно поставил ее на стол. — У меня были сложные переговоры, и они затянулись на более продолжительное время, чем я планировал. Надеюсь, в мое отсутствие все было спокойно и без происшествий?

Мел поняла, что игнорировать его больше нельзя, и нужно что-то ответить.

— Если вы имеете в виду мое поведение, то оно было безупречным, ну а если намекаете на столовое серебро, то думаю, оно на месте, все, до последней ложечки, но не мешало бы его пересчитать, на всякий случай, — пытаясь отшутиться, сказала Мел, все еще не глядя на отца. — Мы, девочки из приюта, такие.

Мелинда и сама не понимала, почему так отчаянно лезет на рожон. Наверное, это обида, которая не имела срока давности, и о которой она никогда не забудет.

Эдвард внимательно посмотрел ей в глаза, будто пытаясь считать какую-то информацию, потом тихо произнес:

— Ты не похожа ни на мать, ни на сестру.

Эта фраза показалась Мел какой-то странной, потому как он никогда не хотел заговаривать о них первым, и к тому же она не могла взять в толк то ли это констатация факта, то ли укор. Девушка прекрасно понимала, что он не имел в виду их визуальное сходство. Она посмотрела на него, но это ей ничего не дало: он внимательно смотрел на нее из-под густых, начинающих седеть, бровей.

— Скорее, на меня, я помню себя таким же задиристым бунтарем, но со временем это прошло, — неожиданно продолжил он.

«Неужели он когда-то был ребенком?» — подумала девушка. Ей казалось, что он уже родился в костюме и галстуке, и с желанием учить уму — разуму всех, кто его окружал. Мел еще не знала, как реагировать на это заявление, но сказать что-то нужно было, и она ответила первое, что пришло ей в голову.

— Хорошо, что не внешне. Девушке с такой внешностью пришлось бы туго.

И, о чудо! На его лице появился какой-то намек на еле заметную улыбку, а выражение лица смягчилось, и как бы она ни уверяла себя в обратном, но для Мелинды это был важный момент какого-то подобия мира.

— На следующей неделе твой дебют в университете, и я думаю, к этому моменту ты будешь готова и настроена на учебу, это очень важно, Мелинда.

— Я помню об этом и даже подумываю сменить цвет волос, — девушка улыбнулась. — Что вы думаете о синем цвете? Или, например, о зеленом, по-моему, смотрелось бы премиленько.

Кажется, старик начал распознавать ее шутки, потому как хмыкнул и ответил:

— Я бы предпочел что-нибудь натуральнее. Например, твой природный цвет.

— Но это же так скучно! — она шумно дунула на прядь волос, попавшую ей на глаз, и продолжила: — Но я рассмотрю ваше предложение.

Отец был на удивление спокоен, несмотря на все тот же грозный вид.

— У твоего брата завтра день рождения, по этому поводу у нас будет скромный праздничный ужин.

— Будет много его одноклассников, шарики и развлечения? — предположила девушка.

— Нет. Этого не будет.

— Но ему бы понравилась моя идея! — воскликнула в сердцах Мел.

— Откуда тебе знать?

— Просто все дети его возраста мечтают о таком, — вовремя спохватилась Мел, она не хотела, чтобы он знал, как его сын стал за это время ей дорог.

— Мой сын — не все. Ему всего этого не нужно.

— Но…

— Мелинда, это не обсуждается, — прервал он ее. — Это все будет лишним, он воспитан по-другому, нежели ты. И я знаю, что нравится моему сыну, когда я захочу услышать твое мнение, я спрошу тебя.

— Да уж, конечно, вы же здесь практически не бываете, чтобы хоть что-то о нем знать, — огрызнулась Мел, привстав и подавшись вперед. Потом продолжила: — Ему здесь одиноко, а кроме долбанной учебы он ничего не видит, что же это за детство такое?

Эдвард, слушая ее, откинулся на спинку стула, и спокойно, повторил:

— Для него это роскошь, у Эрика другие приоритеты в жизни! — И увидев, как она хотела ему возразить, добавил: — Это не обсуждается.

Мел шумно выдохнула, потом еще раз, что помогло ей взять себя в руки, и с выражением растягивая слова, произнесла:

— Ииии, номинация за худшего отца достается…Достается Эдварду Бродерику Фланнагану! Аплодисменты!