Видящий. Ярл

Наверняка сэконунг винил меня в смерти Сигмунда. Я не мог избежать битвы, как не мог и позволить парню остаться в Длинном доме вместе с женщинами, детьми и стариками – да и едва ли тот согласился бы сам. Честь и клятва, которую он дал мне у кургана Ульва Рагнарсона, привели Сигмунда в Фолькьерк, и его жизнь оборвалась раньше срока.

Не моя рука нанесла смертельный удар, и не я начал ту бойню – но оправдываться перед сэконунгом мне все равно нечем. Он снова потерял сына и будто состарился лет на двадцать, разом превратившись из могучего гиганта в сгорбленного старца.

– Славный же у тэна хирд. Только кормщика не хватает.

Голос раздался откуда-то со стороны кучки пленников. Неожиданно бодрый и задорный. И уж точно совсем не вязавшийся с мрачными и тревожными лицами. Этих-то я как раз понимал – они уже успели смириться с мыслью, что отправятся в Чертоги Всеотца вместе с тэном.

– Неужели кто-то уже занял мое место? Негоже сыну Ульфрика явиться Всеотцу с неумехой на корме.

Глава 5

Один из пленников раздвинул остальных широкими плечами и вышел мне навстречу. Правая рука у него висела на перевязи, но даже левой он умудрился выбриться чуть ли не до блеска. Отсутствие бороды парень – называть его мужиком как-то не хотелось, хоть он был всего на пару лет моложе меня самого – компенсировал длинными волосами. Чуть вьющаяся пышная шевелюра доходила едва ли не до середины груди и выглядела настолько роскошной и блестящей, что производители какого-нибудь шампуня непременно пообещали бы ему целое состояние за двадцатисекундный рекламный ролик.

Только никаких шампуней здесь, разумеется, нет и в помине, и благодарить за такую красоту парень может разве что самих богов. Или богинь. Милость Фрейи – длина и сила от корней до самых кончиков…

– Чего же ты молчишь, склаф? Бери свой меч. Или мне самому подняться туда? – Пленник кивнул в сторону драккара. – Тэн Орм уже заждался меня.

Слова о смерти совсем не вязались с широкой улыбкой. Парень был бледен и явно не без труда держался на ногах – похоже, ему здорово досталось в битве – но все равно радостно скалился во все зубы, щурясь от солнца.

– Как твое имя? – спросил я.

– Уж не знаю, к чему тебе имя того, для кого эйнхерии уже освободили место за столом у Всеотца, склаф… но я скажу, раз уж ты спрашиваешь. Я Эйнар. Люди тэна Орма нарекли меня Безбородым. – Парень погладил здоровой рукой гладкие щеки. – Были и те, кто кликал Девицей, но теперь им самим впору называться Беззубыми.

За его спиной послышался смех. Уже приготовившиеся к смерти пленники улыбались, радуясь удачной шутке.

– А ты храбрец, Безбородый. – Я шагнул вперед. – Хотел бы я, чтобы в моем хирде было побольше таких.

– Вот как? – Эйнар широко улыбнулся. – Тогда и я скажу – ты славный воин, хоть и чужеземец, и чтишь наших богов. Хотел бы я называть тебя своим тэном, но мое место на корме этого корабля.

– В Чертогах Всеотца найдутся кормщики и получше тебя, Эйнар Безбородый, – отозвался я. – У меня же нет ни одного, хоть я и взял в бою корабль, что носил твоего тэна. А что ты скажешь, если я подарю тебе меч и велю встать у руля? Станешь ли служить мне, как служил Орму Ульфриксону?

Улыбка тут же исчезла с лица Эйнара. Одно дело смеяться в лицо смерти, когда ее уже не миновать, и совсем другое – когда спасение совсем рядом. И достаточно одного слова… Я смотрел на высоченного сканда снизу вверх – но зато уж Волей давил вовсю. И не таких скручивали!

– Скажу, что в тебе не только сила Тора, но и доброта самой Матери Фригг! – выдохнул Эйнар. – Нет позора служить тому, кто отмечен богами и конунгом.

– У меня достаточно мечей для тех, кто захочет назваться моими людьми. – Я отодвинул Эйнара плечом и шагнул к притихшим пленникам. – Тэн Орм пал от моей руки, но вам я не враг. Всякий, кто пожелает, может остаться в Фолькьерке и служить мне. И я отпущу каждого, за кого Вагни Ульфриксон заплатит выкуп. Мне нет нужды лить кровь – на этом корабле и без того достаточно славных воинов.

Я указал рукой на погребальный драккар, и хирдманны Орма одобрительно зашумели. Похоже, они явно предпочли бы поплавать на каком-нибудь другом. Почти наверняка еще до отправления в Фолькьерк среди них ходило достаточно разговоров о том, что тэн Антор не так уж плох: зерна, которые я посеял, отпустив Торлейфа, давали всходы. А Орм лишь удобрил почву, повесив мальчишку. Едва ли кто-то из пленников пожелает вернуться в Эльгод. И мой хирд пополнится сразу двумя десятками неплохих…

– Позор вам!

Невысокий мужчина растолкал остальных и встал перед Эйнаром. И тот шагнул назад, словно испугавшись. Пленник был едва ли не вдвое старше кормщика – в его бороде блестела седина, а от волос на голове сохранились лишь жалкие клочки по бокам. Все его тело покрывали повязки, он уступал Эйнару и ростом, и сложением, но даже мне на мгновение захотелось отойти: в глазах старого воина горело пламя Муспельхейма. Я вспомнил – он был одним из немногих, кто сражался до самого конца, пока не упал под ударами мечей хирдманнов Гудреда.