Видящий

— А может, стоило нормально зарабатывать, а не у жены на шее полгода сидеть, раз такой умный?!

— Так, тихо сделал! — рявкнул я и с размаху громыхнул кулаком по столу.

И сам офигел. То ли от боли в отбитой руке, то ли от выражения Славкиного лица. Даже не знаю, чего в нем было больше — испуга или тотального охреневания. Он как будто даже чуть съежился. А мне вдруг стало стыдно. В самом то деле — товарищ выручил меня, когда я оказался в полнейшей заднице, а я… В конце концов, какое мне дело до того, интересовался ли он источником своих заработков? Нет — так его право. Неужто моя запредельная Воля просочилась и в реал, раз я так себя веду? Тоже мне, нагибатор нашелся…

— Абрикос, не буянь, — негромко проговорил Славка. — Ты извини, если что, я со зла ляпнул…

— Да ничего, бывает. — Я потянулся за пивом. — Я тоже хорош. Не спрашивал, так и ладно. В чужой монастырь со своим уставом не лезут.

— Угу. — Славка закивал. — Ты не думай, что мы там все совсем уж дятлы. Спрашивали поначалу — и я, и братюня мой тоже наверняка, и кланлид — спрашивали. Только дядька объяснять не любит. А те, кто сильно много интересуется, у нас не задерживаются. А кушать-то охота. Да и работа. Скажи — не нравится?

— Нравится, — буркнул я. — Сам знаешь.

А может, он и прав? Если вдуматься — нафиг оно мне надо? Сиди себе в Фолькьерке, отбивайся от всяких там Ульфриксонов, и в ус не дуй… И пропади он пропадом, этот «R-Сorp» с дедом Романовым вместе.

— Ладно, проехали. — Славка поднял банку. — Твое здоровье, старый абрикос.

— И тебя те же самым, и по тому же месту.

И хватит уже серьезных разговоров. Я вдруг ощутил острую потребность напиться. Не то, чтобы в дрезину, но так, чтобы все лишнее из моей многострадальной головы уж точно вымыло.

Что нам со Славкой, в общем-то, удалось. За первой упаковкой пива пошла вторая, а потом я и думать забыл о серьезных корпорациях и их не менее серьезных безопасниках. Зато мы успели договориться о том, что кое-каким барахлом Славка на правах коменданта горной крепости «Волков» мне все-таки поможет, что «Светоч» я ему передам не сразу, а чуточку попозже, что мы обязательно придумаем хитрый план, который точно поможет мне отбиться от Орма Ульфриксона… И так далее, и тому подобное. За руль я Славку не пустил, а спать на матрасе он категорически отказался. Вызвали такси. И уже прощаясь в дверях, я вдруг вспомнил.

— Слушай, у меня все на языке… вертится. — Я на всякий случай прислонился к стене. — Фамилия такая — Сивак. Не слышал?

— Слы… слышал. — Славка покачнулся, пытаясь засунуть руку в рукав куртки, но устоял. — Сивак… А, вспомнил. Ты ж сам рассказывал — у тещи твоей девичья фамилия Сивак. Смешная такая… Хохляцкая?

Точно. Теща. Елена Викторовна Сивак. Вот тебе еще одно совпадение.

Эпилог

Пара лучников — шестого и девятого уровня — явно неплохо знали дорогу и без напряга вели нас горными тропами, в которых заблудился бы и матерый тролль. Они почти все время молчали, изредка перекидываясь парой фраз. Наверное, до сих пор имели зуб на меня и мой крохотный хирд. Я уже на себе узнал, что «Гарда» нещадно резала опыт в случае гибели, а набить несколько тысяч очков до следующего уровня на одних только оленях и горных козлах… Блин, да я вполне мог загубить ребятам по несколько дней — хорошо, если не по неделе — нудного кача. Мне-то повезло урвать несколько квестов, которые разом подкинули меня на несколько уровней, но сидя в горах такие не найдешь. Другой вопрос, что меня уже сто раз могли грохнуть. Козлы, в отличие от Болли Ульфриксона, вряд ли умеют давать сдачи…

— Далеко еще? — проворчал Ингвар. — Я уже ног не чувствую.

— Хватить хныкать! — Рерик хлопнул колдуна по спине огромной ручищей. — Мужчине не пристало жаловаться на такое.

— Уже пришли. — Один из провожатых остановился. — Вот твой Фолькьерк.

Лучнику пришлось подвинуться и прижаться спиной к скале, чтобы я смог подойти и посмотреть — настолько узкой в этом месте становилась тропа.

Фолькьерк. Славка не обманул — больше вотчина покойного тэна Олафа напоминала крохотную деревеньку. Не на три дома, пожалуй, но едва ли на десяток. И все, как один, приземистые, потемневшие от времени, а то и покосившиеся. Кое-где виднелся низенький частокол, который уже явно не первый год не чинили. В более-менее приличном виде он сохранился только около ворот, к которым вела укатанная колесами телег дорога. Похоже, попасть в Фолькьерк можно было не только через скалы, но Славкины лучники провели нас оленьими тропами, и мы вышли не к парадному входу, а куда-то на задворки, почти к самым стенам дряхлых домишек.

Поэтому и заметили нас не сразу. Крохотные, как на ладони, человечки деловито сновали туда-сюда, и только когда я уже почти спустился со скалы, разом застыли и обернулись. Но уже в следующее мгновение три фигуры — огромная бородатая, худая с длинными темными волосами и самая мелкая, способная соперничать блеском рыжей макушки даже с солнцем — тут же сорвались с места и бросились мне навстречу.