Видимость

«Она приедет и сделает паспорт, если понадобится. А так как ты не позволишь ей войти сюда, нам придется сделать это во дворе. В Ярде полно людей, Ричард.

В этом была суть, и они оба прекрасно это знали; Несмотря на свою яркость и бахвальство, де Вер Грин, как и все привидения, принадлежал к вампирской породе, которая избегала света и процветала в тени.

Если бы ему пришлось стоять и сражаться, он бы захотел сделать это на своей собственной территории; А это значило дать Герберту что-нибудь, даже кусок, чтобы полицейский остался в шпионской пещере.

Что касается Пятерки, то чем темнее, тем лучше, как если бы они были летучими мышами.

«Макс Стенснесс был одним из моих информаторов». Де Вер Грин вздохнул.

В Five было три уровня файлов.

Самые низкие, номинальные индексы, были открыты для всех офицеров.

Следующие по шкале Y Box были совершенно секретными и требовали специального разрешения.

Наиболее важные, хранимые файлы, вообще не хранились в реестре.

Де Вер Грин ушел через десять минут и вернулся с папкой Стенснесса; «Номинальный индекс», - сказал он с долей презрения, подразумевая, что Стенснесс был мелочью.

Герберт открыл папку.

Макс Стенснесс, родился в Кенсингтоне, 17 ноября 1926 года. Родители, сэр Джеймс и леди Кларисса. Аспирант Королевского колледжа в Лондоне, работает в области кристаллографии. Семейное положение: холост. Адрес: 14 Cadiz Street, Walworth, London S.E.

Уолворт вряд ли был одним из самых благополучных районов Лондона. «Так часто бывает с детьми из истеблишмента», - подумал Герберт; они либо полностью подчинялись, либо полностью восставали.

Герберт открыл было рот, чтобы поправить де Вер Грина - Розалинда Франклин дала ему адрес в Хайгейте, где она присутствовала на новоселье Стенснесса всего неделю назад, - и затем передумал. Двое могли сыграть в сокрытии информации.

Член Коммунистической партии Великобритании.

Герберт выпрямился и продолжал читать.

Стенснесс, вместе с пятьюдесятью тысячами других красных с карточками, был разоблачен как член CPGB в ходе операции Party Piece, одного из наиболее заметных успехов Five. Несколькими месяцами ранее группа предприимчивых оперативников ворвалась в штаб-квартиру CPGB в Ковент-Гарден за выходные и сфотографировала весь список членов, в который вошли тридцать лейбористов. Кроме того, в трофей был включен памятник Ленину - их было сотни, по словам оперативников, так что никого нельзя пропустить - и интригующий кусок металла, который после тщательного и продолжительного изучения оказался краном для унитаза.

В досье содержалась фотография Стенснесса, участвующего в митинге и размахивающего транспарантом Ленина: «Государство - это инструмент, с помощью которого экономически доминирующая группа общества осуществляет власть.

Что касается ярких лозунгов, Герберт подумал, что Gillette мог бы кое-чему научить Ленина, но все равно.

Он поднял глаза от папки и посмотрел на де Вер Грина. «Если Стенснесс был членом партии, зачем он вам сообщал?» он спросил.

«Это все есть, если ты продолжаешь идти. Прошлым летом он уехал в Советский Союз, на какую-то культурную вечеринку, ну вы знаете.

"Что его отец думал об этом?"

«Как можно меньше, я полагаю. Тем не мение. Находясь там, он увидел то чудовищное место, которое «рай для рабочих», - пальцы де Вер Грин описали в кавычках в воздухе, - «действительно существует. Вернулся другим человеком. Предлагаю сообщить. «Достойно с его стороны, - подумал я».

Герберт не использовал бы слово «достойный», но он знал, что в шпионаже есть только две стороны: мы и они.

«Как Стенснесс узнал, где тебя найти?» он спросил.

«Конечно, у нас есть и другие люди в партии. Есть каналы, по которым может передаваться такая информация. Он пришел ко мне таким образом ».

«Какого рода информацию он вам давал?»

«Опять же, все здесь. Партийная деятельность. Новые участники. В этом роде ».

Отчеты, написанные плавным почерком де Вер Грина, были прикреплены на вкладных листах. Герберт пролистал их. Слухи о забастовке здесь и демонстрации там; торговая делегация, ожидающая одобрения Москвы; подпольная диатриба против атомной бомбы. Все это казалось довольно стандартным.

На самом деле, это слишком стандартно, чтобы иметь дело с кем-то в ранге де Вер Грина.

«Я люблю держать руку на пульсе, дорогой мальчик», - сказал де Вер Грин в ответ на незаданный вопрос Герберта. «Фактически, я настаиваю на этом на каждом заседании отдела; почти каждый офицер должен поддерживать связь с низами ».

Герберт подумал, что единственный раз, когда де Вер Грин соприкасался с корнями, он наклонился, чтобы осмотреть тушу фазана, которого только что взорвал с неба.

Не говоря уже, конечно, о том, что те самые качества, которые сделали Герберта хорошим последователем, в частности, его невидимость, во всех отношениях смягчили бы роль де Вера Грина как успешного полевого агента. Великая Китайская стена была менее заметна, чем он.