Видимость

Я проявил слабость перед людьми, которые дали ход этому плану еще в самом начале. План моей мести всегда был со мной, мучая и заставляя обдумывать все до мельчайших деталей, именно те люди вынудили меня сделать это, потому что недооценивали меня.

Я всей душой ненавидел то, что Джон и Девис имели наглость насмехаться надо мной... надо МНОЙ! Я размял шею, когда пытался успокоить гнев, закипающий в моих венах. Я доказал свою власть над ней для них, и это только начало. Я заправил подол рубашки и поправил все еще напряженно стоящий член, перед тем как пойти к ним.

***

— Данте! А она и правда красавица, — проговорил Дженкинс.

Я согласно кивнул.

— Память к ней так и не вернулась? — спросил Дэвис.

— Ничего, кроме ее имени.

— Это впечатляет, Данте, но она не сильно умоляла тебя трахнуть ее, как ты обещал нам.

Он слегка улыбнулся. Мелкий ублюдок. В тот момент я захотел отрезать ему губы, чтобы больше не видеть этого мерзкого трахнутого подонка, однако показать гнев — это как показать свою вину.

— Прошло совсем немного времени, и уже сейчас после маленькой прелюдии она отвечает на мой поцелуй и подчиняется моей команде, — я издал смешок, который был поддержан остальными в комнате, и осмотрел помещение, в котором разыграл маленькое представление для них. — И это только верхушка того, что я запланировал для нее.

Я ощутил, как чувство скуки одолевает меня. Он был долбаным ползучим насекомым, который хотел признания и уважения, но от меня он этого никогда не дождется. Мужчина с рождения находился в атмосфере вседозволенности, денег и извращенных желаний, поэтому полагал, что это давало ему право претендовать на то, что не имел. Мы были людьми, которые пресыщены деньгами и развлекаются играми на грани дозволенного, и всё это было привычной вещью для нашей компании, которая нас связывала.

Я же был сам по себе. Все мои желания крутились вокруг двух вещей: ее и мести.

Глава 9 Тело предает разум

Стар

Я уставилась на Марию, когда она протянула мне сэндвич, обернутый в пленку для продуктов. Девушка кивнула и улыбнулась, подстрекая меня взять его у нее. Мои глаза метнулись к небольшой камере, которая наблюдала за каждым нашим шагом.

— Все в порядке. Это твой. По-видимому, он был доволен твоим шоу для его друзей.

Я нахмурилась, но выхватила еду. Мой громко урчащий желудок не позволил мне сделать что-нибудь еще.

— Спасибо тебе.

Она пожала плечами и пошла к небольшому передвижному туалету в углу комнаты, который приносили, когда Мария просила. Я отвела взгляд, когда она делала свое дело, но щеки все равно вспыхнули, когда текущая в чашу струя мочи унижала больше меня, чем ее.

— Ты думаешь, мы выберемся отсюда? — спросила я ее, пока она мыла руки под небольшим краном рядом с туалетом.

Мария пожала плечами, но не ответила мне.

— Итак, Стар, расскажи мне о себе.

Мои глаза расширились. Мы едва ли могли стать друзьями, и я все еще не могла понять, как она во все это вписывается.

— Ну, я думаю, что это может быть проблемой, поскольку я не могу рассказать о себе.

— Ты все еще не помнишь?

Я покачала головой, отвечая ей жестом, так как впилась зубами в сэндвич. Он был тонким и как будто резиновым, но то, как мой желудок принимал его, сказало мне, что я наслаждалась им больше, чем думала.

Мария улыбнулась, почти таинственно, и я нахмурилась. Это было так, будто она радовалась, что моя память не вернулась.

— Ну, давай догадаемся.

— Извини?

Девушка улыбнулась шире и устроилась на своей кровати.

— Ты чувствуешь себя... замужем?

Я уставилась на нее. Какого черта?

— Эмм, извини, но как можно догадаться о чем-то подобном?

— Я не знаю. Ты чувствуешь себя замужем? — повторила она, игнорируя мое недоумение.

Я вздохнула и поискала ответ глубоко внутри. Спрашивала свое сердце, было ли оно наполненным или пустым. Это ощущалось глупо, но она была права... Там что-то было. Что-то, что чувствовалось так, будто некто владел им, наполнял его.

— Ну, я не уверена замужем ли я, но...

— Но?

— Но чувствую, будто мое сердце счастливо. Это имеет смысл?

Ее выражение лица стало немного суровее, когда она сощурила глаза.

— Да, это имеет смысл.

Я улыбнулась ей, чувствуя себя легче. Кто-то снаружи заботился обо мне, делал меня счастливой. И во всей темноте, что душила меня, это маленькое знание делало все немного терпимее.

— Какой... твой любимый цвет?

Я закрыла глаза, делая глубокий вдох. Пробежалась по цветам в своей голове и улыбнулась.

— Желтый.

Волнение прошло через меня. Это были маленькие детали, но они всё еще были частью меня, и теперь я их знала.

— И я люблю острое больше, чем сладкое.

Мария наклонила голову в вопросе.

— Да?

— Да! Я могу сказать, как мой рот наполняется слюной, когда думаю о некоторых продуктах. О боже мой, спасибо тебе.

Она застыла, ее лицо стало жестче, когда дверь открылась, и мужчина, который руководил всеми остальными, ворвался в комнату.

— Мне жаль, мистер Трой. Я не имела в виду...