Vigilance (СИ)

Пусть и не без труда, но лопата все же была найдена, и в тот же день, не откладывая дело в долгий ящик, трое эльфов направились к месту вчерашнего побоища. Сурана с большой неохотой открыл Мерриль тайну своего излюбленного прохода, но это было предпочтительнее, чем долго объяснять страже, куда и зачем эльфы под вечер идут с лопатой – не картошку же копать на Рваном берегу.

Магесса оказалась права: клана и след простыл. По крайней мере, оставшейся в живых части клана: мертвые долийцы лежали у входа в злосчастную пещеру. Адвен узнавал их с трудом – и с трудом сохранял спокойствие рядом со своими спутницами, дрожавшими мелкой дрожью. Несколько утешало то, что склоны Расколотой горы обдувал холодный ветер, и трупный запах чувствовался не так сильно.

- Маретари внутри? – тихо спросил маг, впервые за последний час открыв рот.

- Да, - выдохнула Мерриль.

Легкое тело Хранительницы вытащили на свежий воздух к остальным. Лицо Маретари было очень, даже чрезмерно спокойным. Когда Сурана неведомо как усмотрел в ее изменившихся чертах сходство с Винн, его передернуло.

- Жаль, что не получится похоронить их по всем правилам, - отстраненно бормотала магесса, глядя куда-то в вечернюю даль. – Надо бы положить в могилу каждому дубовый посох и ветку кедра, спеть погребальную песнь, а на могиле посадить деревце…

- На горе ничего не вырастет, - отрывисто вмешалась Эллана. – Разве что феландарис или какие-нибудь сорняки.

- А сжечь тела нельзя? – с надеждой поинтересовался маг и, встретив недоуменные взгляды спутниц, пояснил: - Завеса здесь очень тонка. Случись что – и демоны могут проникнуть в тела мертвецов и восстать из могил. Мне доводилось такое видеть в Редклифе… не советую.

- Да кто теперь полезет на эту гору. – Жесткие и суровые интонации в голосе охотницы было непривычно слышать. – Не зря все говорят, что это место лучше обойти стороной.

- Вот именно так и начинаются страшные истории с восстающими из могил мертвецами.

Они обернулись к Мерриль в ожидании вердикта. Магесса даже не смотрела в их сторону, только скользя мутным взглядом по окрестностям.

- Мерриль?

- Терона сожгли на костре, - глухо произнесла долийка, не поворачиваясь в их сторону. – Я молча смотрела, как огонь пожирает его тело. Я знаю, что так было нужно, что все боялись заражения скверной. Но я больше не хочу этого видеть. Хранительница… и все прочие заслужили того, чтобы Фалон’Дин оберёг их прах.

Адвен молча взялся за лопату.

Поначалу он ужасался самой мысли о том, что он делает – роет могилу и участвует в языческом обряде, но руки быстро приспособились к работе, успокаивая разум. Правда, рвения мага хватило ненадолго – столько непривычной работы сразу вряд ли выдержал бы и человек более крепкого сложения, не то что хрупкий эльф.

- Дай я, – Эллана, наградив его мягкой улыбкой, взяла у него лопату. Сурана попытался сопротивляться из остатков мужской гордости:

- Не надо, тебе будет тяжело…

- Отдохни, венан. Работы хватит на всех.

Даже усталость не позволила магу смолчать:

- Как ты меня назвала?

- Венан, - понизив голос, повторила долийка. – Мое сердце. Отходи в сторону.

И взялась за дело до того ловко и уверенно, что Адвен, залюбовавшись ею, не сразу вдумался в смысл ее обращения. «”Венан”, сказала она… Очень похоже на мое имя. Или это я уже начинаю усматривать связь с долийцами везде, где ни попадя? “Венан”… мне нравится это слово. Надо его запомнить. Лучше, чем «радость моя» или, не приведи Андрасте, «лучик света». Не знаю, как Феликс терпел это прозвище… “Венан”. Какая же она красивая все-таки… даже ночью и с лопатой. Но нельзя же столько работать! Все-таки это мужское дело… Создатель, и почему Ты сотворил эльфов такими хрупкими?»

Поочередно отбирая друг у друга лопату в порыве заботы, маг и охотница все же вырыли могилу, общую на всех. Мерриль тоже попыталась было копать, но у нее так сильно дрожали руки, что Адвен решил ее не мучить и предложил пока отдохнуть. Долийка отказалась, куда-то ушла и вернулась с целым кустом эльфийского корня. Вид у нее был все такой же отсутствующий.

- Ни гробов, - бормотала она куда-то в пустоту, - ни защиты, ничего…

- Это все, что у нас есть, леталлан, - отозвалась Эллана. И как у нее оставались силы говорить мягко и ласково? – Мы можем приступать?

- Да.

Тела аккуратно опустили в могилу. Мерриль клала рядом с каждым мертвецом его оружие и скорбно произносила: «Фалон’Дин энасал анаст», прибавляя имя. И так один раз, другой, третий, девятый…

Молча созерцавшего эту картину Сурану мутило. Он вспомнил похороны Риордана после битвы у форта Драккон. Тогда все плакали, глядя на исчезающее в пламени тело Стража, и все чтили его великую жертву, но все же ферелденцами и их союзниками владела радость победы и надежда на лучшее будущее. На этих же похоронах никакой надежды не чувствовалось. Бледное лицо Мерриль в лунном свете казалось не более живым, чем благословляемые ею соклановцы.