Vigilance (СИ)

Эльфа весьма бесцеремонно осмотрел местный целитель, проверявший беженцев на скверну. Конечно, это был не Серый Страж, иначе он бы в два счета раскрыл Адвена: марчанину были интереснее бедняги с тускнеющим взором и выступающими темными венами на лице. Сурану объявили здоровым и без проволочек выпихнули в Киркволл – к счастью, Феликс снабдил его приличной суммой денег, позволяющей как минимум не умирать с голоду в течение пары лет. Без денег, рассудил Амелл, пришлось бы Создатель знает как исхитряться, изворачиваться – или, еще хуже, колдовать. Но и разбрасываться серебром беженцу-эльфу тоже не подобало, поэтому Адвен решил вспомнить свои таланты травника и заняться производством зелий и ядов. Подаваться в наемники было слишком рискованно – хотя Сурана умел за себя постоять и колдовал по лучшим стандартам Круга, магия привлекла бы к нему слишком много ненужного внимания. Поэтому он благоразумно решил затаиться, состроить типичную для эльфа жалобную физиономию и заняться тихой и малооплачиваемой работой. «В конце концов, – рассуждал Адвен, – именно так и прошла бы моя жизнь, если бы не магия… Интересно, я бы сдох со скуки или нет?»

Киркволл поразил Сурану не только непередаваемым тевинтерским флером вековой жестокости, но и контрастом. Верхний город был выстроен по подобию Казематов – те же светло-серые стены и до тошноты выверенные очертания зданий. Но вот Нижний город – грязный, закопченный дымом штолен и зловонными стоячими водами – был настоящей помойкой даже по сравнению с эльфинажем Денерима. По улицам мрачно брели наемники, бандиты, пьяные игроки, рабски согбенные эльфы – в общем, цвет нации Вольной Марки. Эльф в очередной раз возблагодарил Создателя, что вырос в башне Круга, а не в этом «вольном городе». Киркволл ему совсем не нравился. «Дурное предчувствие» Амелла начало обретать под собой почву – хотя, впрочем, пока без весомых доказательств.

Местный эльфинаж, впрочем, оказался очень похож на денеримский: те же кое-как построенные лачуги, будто сваленные друг на друга в кучу, и венадаль, будто бы проросший сквозь толщу грязи. По сравнению с остальным Нижним городом тут было еще не так плохо. Хагрен эльфинажа Риба сочувственно выслушал нытье Адвена по поводу злобных шемленов и порождений тьмы и даже участливо поинтересовался участью его семьи. Сурана, почти хныча, рассказал ему слезливую историю о том, как скверна разъела лицо его матери. (На самом деле эльф не успел спасти своих родителей от продажи в рабство, так что сейчас они в лучшем случае прислуживали какому-нибудь престарелому ворчливому тевинтерскому магистру: версия со смертью от скверны самому Адвену казалась намного менее жестокой участью). Риба, конечно, заахал и, попеняв на мерзких людей, предоставил сородичу кров в неуютной лачуге. Раболепные восхищения и благодарности Сураны не утихали ровно до того момента, пока за хагреном не закрылась дверь. Эльф с облегчением вернулся в свое обычное состояние и, созерцая плесень на потолке, начал обдумывать ситуацию.

Храмовники ему встретились только в Казематах – и, слава Создателю, не заподозрили в щуплом эльфе боевого мага. Улицы патрулировали вполне себе обычные стражники, которым, как водится, ни до кого не было дела. Не считая жутковатой атмосферы Киркволла, в городе не было ничего сверхъестественного – но только с виду, как сразу заподозрил Адвен. Необходимо было побольше разузнать об этом «вольном городе» – причем как о теперешнем положении дел, так и о его истории. Единственной своей истинно эльфийской чертой Сурана считал любовь к «копанию в прошлом», уверенный, что история может если не ответить на все вопросы, то хотя бы дать пару ценных подсказок. Например, не было ли в Киркволле какого-нибудь особого места концентрации магической силы, или точки сбора отступников, или…

- Эльгарнан! Прошу прощения.

Адвен с немалым удивлением уставился на бесцеремонно вломившуюся к нему в дом эльфийку. На ее симпатичном, не замутненном интеллектом лице чернели тонкие линии валласлина. Девушка была из долийских эльфов.

- Я опять заблудилась, - со вздохом констатировала она. — Никак не могу запомнить дорогу от рынка до дома! Это просто кошмар.

- Вы недавно в Киркволле? — осклабился эльф. Он терпеть не мог долийцев, считая их идиотами с огромным самомнением, но роль забитого городского эльфа подразумевала сочувствие к любым сородичам в черте эльфинажа.

- Почти год. Но все время путаюсь. Все эти здания и двери такие одинаковые…

- Согласен. Архитектура шемленов порой просто ужасна. Я тоже чуть не заблудился, пока добирался сюда. — На этот раз Сурана почти не врал. — В эльфинаже редко можно встретить долийца. Что привело вас сюда?

На щечках девушки проступил сильный румянец.

- Не надо обращаться ко мне на «вы», пожалуйста, - попросила она. — Это звучит… так странно. — Кашлянув, она улыбнулась и подняла на собеседника огромные зеленые глаза: — Я Мерриль.

Эльф милосердно сделал вид, что не заметил ухода от ответа.

- Гаррет. Рад познакомиться, Мерриль. Я так понимаю, мы соседи?

Долийка осторожно выглянула за дверь.